«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
Элементы выборности в системе местного управления Екатерины II: взгляды исследователей
И. И. Дитятин. Устройство и управление городов России
Том I. Введение. Города России в XIII столетии
Книга IV. Жалованная грамота городам 1785 года
Отдел I. Городское общество и общие городские учреждения
Глава II. Общие городские учреждения
Городское общество в качестве юридического лица выражало свою волю, как я уже заметил, в собрании всех своих полноправных членов. Грамота городам 1785 года «ж а л у е т» обывателям города «д о з в о л е н и е» собираться в том городе11. Мы видели, что участвовать в этом собрании мог каждый городской обыватель, обладавший доходом не менее 50 рублей. Все не обладавшие таким доходом не могли у ч а с т в о в а т ь а к т и в н о в городском собрании12 и составляли собою класс н е п о л н о п р а в н ы х граждан. Это собрание общества городских обывателей имело место один раз в три года. Самое в р е м я собрания Грамотой точно не определяется: по выражению ее, оно имеет место «в зимнее время». Кем же точно определяется этот срок? Этот вопрос в тесной связи с другим вопросом: кто с о з ы в а е т собрание горожан? По определению Грамоты о городах, городские обыватели собираются «п о п р и к а з а н и ю и д о з в о л е н и ю генерал-губернатора или губернатора»13. Что значит здесь выражение по «приказанию и дозволению»? Термин - «по приказанию» - не требует никаких объяснений сам по себе точно так же, как не требует его и слово дозволение; но ясность выражения совершенно исчезает, когда эти два понятия соединяются, понятия - диаметрально противоположные - понятие приказа уничтожает собою понятие разрешения. Значит ли это выражение, что генерал-губернаторам и губернаторам дается на собственное усмотрение или п р и к а з а т ь горожанам собраться и с тем вместе определить самый срок избрания, день и час его; или же определение этого срока предоставляется самому собранию или органам общественно-городского управления, и губернатор оставляет за собою лишь право д о з в о л и т ь или не дозволить, разрешить или не разрешить собрание в этот срок? Едва ли нужно говорить, что если законодатель понимал употребленное им выражение «по приказанию и дозволению» в первом смысле, то тем самым он совершенно устранил от решения этого вопроса общество и его представителей, предрешив его заранее, и выражение «приказать и дозволить» в таком случае является не более, как плеоназмом14. Не встречая никаких других объяснений по этому предмету в Грамоте, нельзя прийти ни к какому иному заключению, кроме того, что собрание городских обывателей созывалось генерал-губернатором или губернатором в срок, определенный им же в рамках «зимнего времени».
Грамота городам ни слова не говорит ни о том, кто председательствует в собрании городского общества, ни о порядке самого заседания - способе подачи голосов и т.п.15 В ней ничего не говорится точно так же и о том, каким образом происходит поверка прав явившихся в собрание на избирательный голос и происходит ли она16. Все это совершенно игнорируется. Она ничего не говорит и о том, мог ли отсутствующий член городского общества передать свой голос кому-либо из присутствующих или подать его п и с ь м е н н о, как это допускал «обряд» выбора городских депутатов в Комиссию 1767 года; пользовались ли правом голоса или представительства женщины17. Грамота переходит прямо к тому, что подлежит ведению собрания городского общества. Это собрание имело право, разумеется, после совещания и обсуждения этого вопроса, или лучше, как выражается Грамота, ему «дозволено было», представлять губернатору «о своих общественных нуждах и пользах»18; далее, оно выслушивало «предложения» генерал-губернатора и губернатора, вероятно, относительно тех же «нужд и польз» города, предусмотренных ими19; рассматривает, т.е. проверяет городскую обывательскую книгу, составляемую специально избранной для этого комиссиею20 и, наконец, - один из самых главных предметов ведомства этого собрания - избирает определенных должностных лиц21.
В чем состояли «нужды и пользы» города, рассматриваньем которых занималось собрание градского общества, грамота в этом случае молчит. Она ограничивается лишь тем, что грозит собранию пеней в 200 рублей в том случае, если оно сделает какое-нибудь постановление, «противное законам» или требование, нарушающее законы22. Эти пользы и нужды не могли быть чем-либо иным, кроме тех польз и нужд, которые подлежали ведению городских дум; поэтому я и буду говорить о них дальше, когда поведу речь о компетенции дум. Этих же самых польз и нужд города, разумеется, касались и «предложения» губернатора, которые он мог делать по Положению городскому собранию. Здесь напрашивается очень важный вопрос, как должно было относиться городское собрание к такого рода предложениям? Положение останавливается и на этом вопросе не только очень коротко, но и не ясно; оно говорит, что собрание должно принимать такое предложение «во уважение» и дать на него «приличный ответ, сходственный с узаконениями (? - И. Д.) и общественным благом»23. Определение в сущности, ничего не определяющее; как выражение «узаконения», без указания, какие именно, так и выражение «общественное благо» в силу своей условности и растяжимости не могли послужить руководящим началом городскому собранию, которое в своем п р и л и ч н о м ответе едва ли было в состоянии выразить что либо, кроме полной готовности удовлетворить по мере сил всякое предложение губернатора24. Относительно городской обывательской книги25 Грамота представляет городскому собранию право требовать от городского головы и депутатов комиссии, составляющей книгу и им президируемой, протоколов собрания депутатов, дабы иметь возможность рассмотреть, ведено ли дело комиссией так, как она должна его вести по закону26. При этом Грамота не говорит, имело ли собрание право дисциплинарного взыскания в случае нарушения депутатским собранием его обязанностей, имело ли оно право предать его суду.
Обращаясь к одной из самых важных сторон деятельности городского собрания - избранию им разного рода выборных должностных лиц - приходится остановиться на двух главных сторонах этой деятельности - в какие именно должности избирало городское собрание и кого? Вглядываясь пристальнее в дело, нельзя не заметить, что должностные лица, избираемые городским собранием27, распадаются на две, очень неравные, категории: к одной приходится отнести лиц, избираемых для занятия а д м и н и с т р а т и в н о - г о р о д с к и х должностей, каковы - городской голова и члены депутатского собрания28. К другой - лиц, имеющих занять с у д е б н о - с о с л о в н ы е городские должности, к которым надо отнести бургомистров, ратманов, заседателей, старост и судей Совестного суда29. Из всех этих должностей только городской голова и члены депутатского собрания, т.е. представители городской администрации, по характеру принадлежащей им власти, по характеру их компетенции, могут быть названы должностями общегородскими; все же должности второй категории, т.е. судебные, являются в этом отношении должностями исключительно сословными. Тем не менее законодатель, внесший, как увидим, принцип сословности в избрание гласных городской думы, отказывается от него при избрании не только таких должностных лиц, как голова, представитель всего городского общества, но и таких исключительно сословных, как только что названные. И та, и другая категория выборных, избираемых городским собранием, избирается им в полном своем составе, т.е. голоса подаются каждым членом собрания, а не по сословиям30. Являясь, таким образом, по характеру избрания, по способу подачи голосов, представителями не отдельного какого-либо сословия, а всего общества, все эти выборные должностные лица по той с р е д е, и з к о т о р о й и з б и р а е т их городское собрание, являются представителями исключительно только т о р г о в о - п р о м ы ш л е н н о г о сословия. В этом случае законодатель сворачивает на старый путь, он еще не отрешился совершенно от векового взгляда на общественно-городские должности как на тягло исключительно сословное, тягло, совершенно несовместимое ни со службами другого рода, ни с достоинством другого сословия. Этим только и можно объяснить следующее определение Грамоты городам, так плохо мирящееся с новым понятием законодателя о городском обществе, городе как совокупности в с е г о городского населения, всех городских обывателей, обладающих определенным цензом: 13-я статья Грамоты говорит, что дворяне, владеющие в городе недвижимой собственностью «от мещанских тягостей не освобождаются»; но «р а д и д в о р я н с к о г о д о с т о и н с т в а» освобождаются от личных податей и с л у ж б. Следующая статья прибавляет, что от этих служб освобождаются и «военные и гражданские чиновники». Таким образом, за этим исключением, выборам могут подлежать лишь именитые граждане, купцы и ремесленники, включая и посадских. А приняв во внимание, во-первых, сравнительную ничтожность класса именитых даже в таких городах, как Петербург, Москва, Рига и др.; во-вторых, что их можно было de facto, ради того же достоинства, избирать разве лишь в городские головы, окажется, что во все должности, в которые избирало городское собрание, оно могло избирать лишь исключительно из торгово-промышленного населения31. Из среды же этого слоя городского населения избирать можно лишь тех, ценз которых не был ниже 50 рублей дохода32. Таким образом, контингент избираемых суживался очень значительно, и массе городов грозило остаться без выборного городского правления. Менее двадцати лет тому назад депутаты от города в знаменитой Комиссии 1767 года докладывали, что «во многих городах нет в о в с е купечества»33. В течение этих двадцати лет экономическое положение большинства городов едва ли хоть сколько-нибудь заметно улучшилось, благоприятных условий к этому данный период времени не представлял. Пятидесятирублевый ценз по тому времени вовсе не был таким скромным, каким он кажется теперь. Законодатель отлично сознавал это сам; он понимал, что применять 49 статью строго последовательно значит оставить немалое количество городов без управления выборными, и потому к пятидесятой статье прибавлено было п р и м е ч а н и е, толкование, по которому ст. 49 предписывалось строго применять лишь в тех городах, в которых есть налицо обыватели, удовлетворяющие поставленным этой статьей условиям; в тех же городах, где таких граждан не имеется, в должности разрешается избирать и лиц «бескапитальных»34. При этом законодатель прямо говорит, что могут быть избираемы и не обладающие таким капиталом, он как бы боится установить новый minimum цензового дохода, не надеясь, очевидно, что при этом новом минимуме возможно будет ввести выборные учреждения во всех городах. Случай 1776 года, вероятно, еще не изгладился из памяти законодателя: ценза еще не существовало, а в двух городах одной губернии не нашлось такого количества купцов и мещан, которого было бы достаточно для образования городового магистрата. На у ч е н ы х, которыми Екатерина предписала восполнить, так сказать, недостаток торгово-промышленного населения, плоха надежда даже и не в таких городах, как новоустроенные Сычевка35 и Рупосово36.
Из всех городских должностных лиц, избираемых о б щ и м городским собранием, олицетворявшим собою в с е городское население, только городской голова являлся таким должностным лицом, которое представляет собою это население, городское общество как юридическое лицо, которое, однако, не представлялось одною этою единоличною должностью. Городское общество для непосредственного управления городским хозяйством имело по Положению 1785 года два коллективные учреждения, так называемые о б щ у ю и ш е с т и г л а с н у ю д у м ы. К рассмотрению этих учреждений и обратимся.
Городскому обществу, городским обывателям д о з в о л я е т с я, говорит Грамота, составить общую городскую думу, которой, однако, недостаточно для управления делами города, так как она составлена из людей, «занятых торгами, промыслами и ремеслами», притом собирается всего один раз в три года, то для постоянного заведования текущими делами городского хозяйства учреждается так называемая шестигласная дума37. Посмотрим, каким образом составляется и что «ведает» каждая из названных дум.
Члены общей городской думы, гласные, как их называет Грамота, являются каждый в отдельности, п р е д с т а в и т е л я м и н е ц е л о г о г о р о д с к о г о о б щ е с т в а, а л и ш ь о п р е д е л е н н о й ч а с т и е г о, - и з в е с т о г о с л о я: каждый из шести классов городской обывательской книги посылает в общую думу по несколько гласных38; благодаря этому и выборы этих гласных производятся не всем городским обществом в его собрании, а каждым из шести классов и сословий в отдельности; при этом каждое из шести сословий избирает своих гласных не в полном своем составе, а распадаясь на части. Настоящие обыватели и посадские при выборах своих гласных составляют столько отдельных обществ и собраний, на сколько полицейско-административных частей распадается город. Каждое из таких обществ, собраний настоящих городских обывателей, избирает по одному гласному. Таким образом, число гласных от настоящих городских обывателей обусловливается количеством полицейских частей, участков данного города; все же отдельные части посадских избирали одного гласного39. Maximum гласных от именитых граждан, обусловливаясь количеством разрядов, на которые распадается, как мы видели это сословие городских обывателей, может быть семь; minimum - один. Каждый из семи разрядов выбирает своего отдельного гласного лишь в том случае, когда его составляют н е м е н е е пяти человек40. Понятно, что едва ли хоть в одном городе тогдашней России число гласных от этого сословия могло достигнуть своего максимума: в каком городе могло состоять пять человек владельцев кораблей, плавающих по иностранным морям; во многих ли городах могло встретиться пять человек, объявивших капиталы свыше 50 000 р.; многие ли города могли похвалиться достаточным для выбора гласных количеством банкиров, обладающих слишком стотысячным капиталом; нужно ли говорить о том, какое количество городов могло похвалиться наличностью хотя бы пяти ученых или артистов, получивших аттестаты от университета - одного на всю Россию - и Академии? Определив, в каком случае каждый разряд именитых граждан может избрать отдельного гласного, Грамота ни слова не говорит о том случае, если из семи разрядов один, много два, будут в состоянии выбрать отдельного гласного. Все остальные разряды, могущие составить, в общей сложности, больше пяти человек, остаются без представителя в общей думе или их представляют гласные, выбранные от разрядов, количество членов которых было не менее пяти? Все купцы данного города и вообще записанные в гильдии собираются по гильдиям и каждая гильдия выбирает по одному гласному41. Цеховые точно так же избирали по одному гласному от каждого существующего в городе цеха42. Грамота говорит, что иногородние и иностранные гости для выбора гласных собираются «каждый народ» особо; понятно, что речь в данном случае идет лишь об иностранных гостях, которые избирают по одному гласному от каждой нации43. А как же избирают своего гласного иногородние русские? Не может быть, чтобы они избирали вместе с иностранцами. Сколько гласных они избирают? Обо всем этом Грамота молчит. Она молчит и о том, при каком наличном составе каждая нация могла избирать отдельного гласного. А между тем определение минимума состава «каждого народа», пожалуй, гораздо необходимее, чем по отношению к именитым гражданам: разве трудно представить себе даже такой случай, что в том или другом городе всего два-три иностранца, да притом различных наций? Что делать в этом случае: оставить ли их без гласного, выбрать ли им одного вместе или даже выбрать одного вместе с иногородними?
Всмотревшись несколько ближе в только что изложенную систему выборов гласных городскими обывателями в общую городскую думу, нельзя не заметить, что мысль о равномерном представительстве в думе интересов в с е х отдельных сословий городских обывателей была совершенно чужда законодателю, что его стремления диаметрально противоположны подобного рода мысли. Самый незначительный, в количественном отношении, класс именитых граждан избирает наибольшее число гласных из всех классов, за исключением разве только цеховых ремесленников, которые в больших городах (но только в больших), разумеется, составляли больше семи цехов44. В этом стремлении ясно проглядывает мысль законодателя дать преобладание в управлении городом представителям высшего имущественного и умственного ценза. Выбранные таким образом гласные от всех слоев сословий городского населения и составляют то, что Грамота называет о б щ е ю г о р о д с к о ю д у м о ю, которая и олицетворяет собою все городское население.
Выборы в гласные производятся через каждые три года45, т.е. служба гласных общей городской думы продолжалась три года. В действительности же она сокращалась, по всем вероятиям, до одного дня: по правилу общая городская дума должна была «собираться о д н а ж д ы всякий срок заседания», т.е. в течение трех лет; дальше та же статья прибавляет, как исключение из правила, что общая дума может собираться и в другое время, «если того потребует общественная нужда и польза». Но кто созывает как сословные собрания для избрания гласных в общую думу, так и самих гласных, Грамота не определяет. Относительно сословных собраний можно предполагать с очень большой вероятностью, что они, как и общие городские собрания, собирались «по приказанию и дозволению» генерал-губернатора или губернатора. Что касается вопроса о созвании гласных думы, то решить его гораздо труднее: мы не имеем ни прямых, ни косвенных указаний на то, чтобы право созвания принадлежало начальнику губернии. Ее мог созывать городской голова как ее председатель46. Этот вопрос важен, собственно говоря, лишь в тех исключительных случаях, когда дума собиралась для обсуждения «нужд и польз города». В тех же случаях, когда она собиралась вслед за избранием гласных ее, она могла собраться de facto без специального созвания в самый день избрания или, по крайней мере, на другой день после него. С фактом созвания тесно связано определение срока, в течение которого гласные могли заседать. От кого зависело определение этого срока, Грамота точно так же ничего не говорит. Этот вопрос стоил бы того, чтоб на нем остановиться. Надо думать, что и право закрытия заседаний общей думы принадлежало вместе с правом созвания начальнику губернии. Обходя такие важные вопросы, Грамота не забывает сказать, что собирается Общая дума в доме городского общества47.
Председательствует в общей думе голова. В Грамоте об этом прямо не говорится; но в статье, определяющей состав думы, говорится, что ее составляют гласные от сословий и городской голова48, который, разумеется, не мог входить в ее состав иначе, как в качестве председателя. Прежде чем перейти к рассмотрению предметов деятельности общей думы, ее компетенции, я нахожу нелишним остановиться на вопросе о подаче голосов гласными думы. Мы видели, что в состав ее входило по несколько человек гласных от каждого сословия; как подавали они голоса: составляли ли они при этом одно целое, подавая голоса вместе, без различия сословий, или же гласные каждого сословия подавали голоса отдельно, составляя один голос, так что общая дума в сущности составлялась всего из ш е с т и голосов? Прямого, ясного ответа и на этот вопрос мы не найдем в Грамоте городам. Но мне кажется, есть косвенные указания, на основании которых можно прийти к тому или другому ответу. В статьях, трактующих о выборе отдельными сословиями гласных, употребляется выражение «чтоб составить голос»49: чтоб с о с т а в и т ь г о л о с настоящих городских обывателей, последние избирают столько гласных, сколько полицейских частей в городе; гильдейские и цеховые избирают столько, как мы видели, гласных, сколько гильдий и цехов и, опять-таки, «чтоб составить голос» (один голос) гильдейских и цеховых. Что же может, в этом случае, значить выражение «составить голос»? Мне кажется, что оно не может выражать собою ничего другого, кроме того, что в с е гласные от каждого отдельного сословия составляют в думе о д и н г о л о с, т.е. голоса подаются по сословиям и их было всего ш е с т ь в общей думе. Наконец, в статье 157 Грамота говорит, что каждое из сих разделений (из шести сословий) имеет один голос в о б щ е с т в е г р а д с к о м. Здесь, я думаю, под обществом градским нужно понимать Общую думу как его олицетворение, как учреждение, его представляющее. Если не придать такого именно значения выражению «составить голос», то его пришлось бы понимать в том смысле, что из всех голосов каждого сословия общей думы получается впоследствии один голос шестигласной думы. Но это объяснение, мне кажется, было бы несравненно большей натяжкой, чем та, которую, быть может, допустил я, придавая первое значение рассматриваемому выражению. На стороне моего объяснения стоит и общий дух, если можно так выразиться, Грамоты, стремление ее провести чрез все общие городские учреждения сословное начало. Это объяснение совершенно согласно с стремлением законодателя дать перевес тем сословиям, которые состоят из городских обывателей, обладающих большим, высшим цензом, имущественным или умственным, стремлением, высказанным им при определении числа гласных от каждого сословия и наиболее рельефно выразившемся в шестигласной думе. Понятно, что допустив такой способ подачи голосов, я не лишаю тем значения тот факт, что от каждого сословия в общую думу являлось по несколько гласных: голос отдельного сословия получался лишь путем голосования каждого отдельного вопроса в среде гласных отдельного сословия; голос большинства, вероятнее всего абсолютного, составлял голос. Какое значение имел голос головы в собрании общей думы, подавался ли он отдельно от сословных голосов, имел ли решающее значение в случае распадения собрания на равное количество голосов? Обо всем этом ничего не приходится говорить на основании Грамоты городам, совершенно игнорирующей этот вопрос50. Она ничего не говорит и о том, при каком минимуме наличных гласных может состояться заседание думы; а между тем вопрос этот имеет огромное значение, в особенности ввиду того, что подача голосов совершалась по сословиям; могло случиться, что гласных от целого сословия ни одного не было налицо; могло также случиться, что из гласных данного сословия явился один, что тогда? Будет ли его голос голосом сословия? Допустим, наконец, что гласные подают голоса не по сословиям, и в таком случае вопрос не теряет своей важности.
Дитятин И. И. Устройство и управление городов России. Т. I: Введение. Города России в XVIII столетии. СПб., 1875. С. 431-444.
11 Ст. 29 (здесь и далее ссылки на Грамоту на права и выгоды городам Российской империи - т.н. Жалованную грамоту городам).
12 Жалованная грамота дает право п р и с у т с т в о в а т ь в собрании и лицам, не удовлетворяющим поставленному ею условию ценза и возраста. Ст. 50 и 51. Понятно, статье этой никакого другого смысла придать нельзя, кроме того, что заседание собрания было п у б л и ч н ы м.
13 Ibid, ст. 30.
14 Плеоназм - излишество, сочетание слов или выражений с одинаковым или близким смыслом (прим. сост.).
15 Очень вероятно, что собрание городского общества руководилось во всем этом «Обрядом» выбора городами депутатов в Комиссию 1767 года. По этому Обряду в собрании обывателей, во время избрания головы председательствовал «начальник» (города); а по избрании головы - этот последний. Подача голосов шарами - о т к р ы т а я (ст. 11 и 17 [Обряда выбора жителям городским для присылки депутатов в Комиссию о сочинении проекта нового Уложения]).
16 В том же «Обряде» - ст. 10 - говорится, что список избирателей (всем наличным, в том городе имеющим домы) составляется магистратами, ратушей или полицией. Эта статья целиком почти вошла в IX т. Свода законов 1857 г., ст. 406.
17 «Отсутственные» из города, также и женщины не имеют в сем выборе участия ни сами, ни чрез письма. А кто в том городе находится и сам быть не может, тому дозволяется письменно присылать свой голос. - «Обряд», стр. 9.
18 Жалованная грамота городам. Ст. 36.
19 Ст. 30 и 38.
20 Ст. 74.
21 Ст. 30, 34.
22 Во втором случае пени не полагается, а лишь уничтожается «недельное» требование, что поручается губернским стряпчим. Ст. 37.
23 Ст. 38.
24 Едва ли чего-либо другого можно ждать от общества, о котором каких-нибудь полсотни лет назад само правительство говорило, что оно не имеет смелости себя защитить, которое и теперь поставлено в такую сильную зависимость от губернатора.
25 Обывательская книга - официальная запись сведений о горожанах (прим. сост.).
26 Ст. 74.
27 А не городским обществом вообще, что большая разница; мы увидим далее, что члены обеих дум избираются городским обществом, но не городским собранием.
28 Грамота городам..., ст. 31 и 54.
29 Ibid, ст. 31-35. Бургомистры, ратманы - заседают в чисто сословном учреждении, как мы уже видели, - в городовых магистратах; заседатели - в губернских магистратах. Члены остальных судов - точно так же представители сословий, какими знает их Учреждение о губерниях. (Грамота даже ссылается, говоря об этих выборных, на Учреждение). Сомнение могут возбудить разве с и р о т с к и е суды, о которых Грамота в 46 ст. говорит как об учреждениях исключительно сословных, а в ст. 48 уже как об учреждениях для сирот и вдов «всякого з в а н и я жителей».
30 О городском голове прямо говорится, что он избирается «всем обществом», ст. 158. Что остальные из названных должностей избираются точно так же всем обществом, т.е. г о р о д с к и м с о б р а н и е м, это следует из того, что статьи о выборах этих должностных лиц помещены в отделе, трактующем о городском собрании, а не в отделах, где говорится о выборах отдельными сословиями городского населения. Если в тексте часто употребляется вместо выражения «городское собрание» выражение «городское общество»; вместо - «городские обыватели» - «мещанство», то это объясняется просто оплошностью редакции. Под городским обществом и мещанством в этом случае нужно понимать городское собрание и городских обывателей. Этому положению не противоречит 35 ст. Грамоты, которая, ради удобства, позволяет городскому обществу собираться п о ч а с т я м (полицейским) и выбирать кандидатов, из которых уже и выбирает г о р о д с к о е с о б р а н и е. Эти собрания по частям подают голоса все-таки не по сословиям, а каждый член, независимо от сословия, обладает голосом. Ст. 158. Эта статья Грамоты 1785 года - повторяется и поясняется в 4434 ст. тома II Свода законов 1857 г.: «городской голова избирается в с е м и с о с л о в и я м и города или посада в с о в о к у п н о с т и».
31 Здесь, вероятно, остаются в силе постановления Учреждения о губерниях. См. ст. 278-281.
32 Грамота городам, ст. 49.
33 Поленов Д. Исторические сведения о Екатерининской комиссии для сочинения проекта нового Уложения. СПб., 1869, с. 146. Депутат от города Р я ж с к а.
34 Грамота городам, примечание к ст. 50.
35 Сычевка - город в Смоленском крае на реке Вазузе (прим. сост.).
36 Необходимость и польза п р и м е ч а н и я к 50 ст. не замедлили выясниться. Уже в 1787 году, при выборах в городе Ревельского наместничества В е й с с е н н ш т е й н е, удовлетворяющих условиям ценза граждан, оказалось всего в о с е м ь человек, из которых для городских служб необходимо было выбрать о д и н н а д ц а т ь. Полное собрание законов Российской империи. Т. XXIII. [СПб]., 1830. Ст. 16514. В том же году рижский наместник доносит, что в его наместничестве «ни в котором из уездных городов не находится достаточного числа жителей каждого состояния», чтоб составить шестигласную думу. «Общества» по большей части состоят и з к у п ц о в и ц е х о в, которые принадлежат к управам д р у г и х г о р о д о в. А настоящих городских обывателей, иностранных и иногородних гостей и посадских - «столь мало, что из них в гласные избрать некого». Почему и решено составить «п о д о б н о е» шестигласной думе собрание из купцов и цеховых, по т р и гласных от каждого сословия. Позволено также выбирать в городскую думу членов городовых магистратов, если они примут на себя добровольно этот труд. Полное собрание законов Российской империи. Т. XXIII. [СПб]., 1830. Ст. 16584, п. 1, 2, 3, 5.
37 Ст. 156 и 164.
38 Ст. 157.
39 Ст. 163. В статье о посадских, вслед за словами, что эти обыватели собираются по частям, - говорится, что они избирают «о д н о г о гласного посадских». Если не принять этого оборота речи за недосмотр редакции, придется понимать это место так, что посадские в с е х частей избирают одного гласного. Но в таком случае, как это производится? Грамота не говорит.
40 Ст. 162.
41 Ст. 159. Грамота в этом случае уже не устанавливает minimum'a числа членов гильдии, при наличности которого она могла избирать отдельного гласного; а между тем в массе городов едва ли могло найтись п я т ь человек, например, во второй гильдии, про первую уже не говорю. Кто является гласным, если, например, в гильдии было налицо один или два члена.
42 Ст. 160.
43 Ст. 161.
44 Даже настоящие городские обыватели избирали количество гласных большее, чем именитые граждане, лишь в Петербурге и Москве, где число полицейских частей могло превышать семь, цифру разрядов именитых граждан.
45 Ст. 158-163; 30 и 164.
46 В статьях 158-163 говорится, что гласный от каждого сословия должен вслед за избранием являться к городскому голове. Не следует ли из этого факта вывести, что голове предоставлено право созвания гласных думы? Едва ли это появление к городскому голове было необходимо просто для занесения гласных в список и предъявления их головою на утверждение губернатору, что, разумеется, было необходимо, хотя Грамота и не говорила об этом. Мы имеем, впрочем, прецедент в пользу мнения, что дума могла собираться по созыву городского головы: в «Обряде» выбора городского депутата в Комиссию 1767 г. «день и место для выбора депутата» назначается городским головою. Ст. 18.
47 Ст. 171.
48 Ст. 157.
49 Ст. 158-163
50 В «Обряде» выбора городского депутата в Комиссию 1767 года об этом предмете есть следующее постановление: при прочтении первого имени, подлежащего выбору в депутаты, «с а м голова положит ш а р», а за ним кладут и все собравшиеся избиратели. О решающем значении голоса головы ничего не говорится. Очень вероятно, что этого порядка держались и в общей думе.
«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
|
