«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
Все недовольны.., но голосуют - «за»!
Опубликовано: Омская правда. - 1992. - 21 мая. С. 2
Когда вечером 21 апреля после окончания VI съезда народных депутатов России мы выходили из ворот Спасской башни, уже привычная группа людей, проходившая на Красную площадь по пропускам, скандировала: «Позор съезду! Позор съезду!» Думаю, бывшие безоглядные сторонники демократии, борцы против ГКЧП, ныне превратившиеся в поклонников легитимной полудиктатуры, т.е. своеобразного «ГКЧП в Законе», сами не слишком понимали, в чем и насколько они правы. Свежие впечатления, которыми я хочу поделиться с читателями, не вдаваясь в глубокий теоретический анализ, как мне кажется, могут пролить свет на этот специально запутанный вопрос.
VI съезд народных депутатов России примечателен, как минимум, в двух отношениях. Во-первых, он был, пожалуй, вторым съездом в нашей истории (после I съезда депутатов Союза), от которого чего-то ждали. Но не дождались. Двусмысленные и половинчатые решения съезда не удовлетворили ни сторонников «шоковой терапии», продолжающих верить или делающих вид, что верят, будто вслед за ампутацией одного желудка у нас быстро вырастет другой, так и противников правительственного курса. С этим, в первую очередь, связано и широкое недовольство съездом и падение его рейтинга в массовом сознании.
Во-вторых, пожалуй, ни одна организация со времен запрета КПСС не подвергалась такой массированной атаке со стороны государственных средств массовой информации России, как высший орган ее государственной власти. Не думаю, что объясняется это только рвением в выполнении заказа Правительства, хотя, безусловно, было и это. Вспомним: заявление Михаила Полторанина в Южной Корее о том, что все газеты должны поддерживать правительственные реформы, вызвало 2-недельные язвительные комментарии по радио «Свобода» и другим зарубежным голосам. По сути дела это заявление означало стремление работать без оппозиции, что для демократического сознания Запада звучит дико.
Но дело, конечно, не только в командах начальства. Полтора века назад Александр Герцен описывал ситуацию в российском обществе после поражения восстания декабристов в таких приблизительно выражениях: стали появляться «фанатики рабства». Одни из подлости, другие хуже - бескорыстно. Тоска по «твердой руке» ощущается в России уже давно. В последнее время в пользу «просвещенного» авторитаризма стали открыто высказываться Геннадий Бурбулис и Сергей Шахрай, которые определяют по существу всю неэкономическую политику Президента Ельцина.
Журналисты - тоже люди, и потому они не могут не поддаться общей смене настроения. А поскольку в любой стране основа демократии - именно представительная власть, она и стала объектом травли со стороны бывших демократов. При этом немалое число журналистов и комментаторов не брезговали ни сверхтенденциозностью, ни примитивными стереотипами, ни даже прямой ложью. Приведу лишь два примера.
Первый пример касается как раз вопроса о средствах массовой информации. Сколько было потрачено чернил, газетных площадей, эфирного и экранного времени для того, чтобы доказать, будто депутаты собираются надеть на «свободную» прессу узду, ввести цензуру и т.п. Не поручусь, конечно, что никто не имел таких мыслей: в семье не без урода, а депутаты, как и корреспонденты, бывают разные. Однако если обратиться к проектам постановлений, подготовленным различными депутатскими фракциями, то ничего подобного в них обнаружить не удастся. Эти проекты предлагали выразить недоверие министру печати и руководителям государственных - я подчеркиваю: государственных, а не «независимых» телерадиокомпаний. Другая ключевая идея - обеспечить доступ парламентской оппозиции опять же к государственным средствам массовой информации. Другими словами, выдвигались элементарные общедемократические требования. Напомню, что, например, в Англии доступ к телевидению имеют все партии, представленные в Парламенте или выдвигающие определенное число кандидатов на выборах в Парламент.
Итак, на съезде депутаты добивались не ограничения, а расширения свободы информации для граждан, не введения, а ограничения цензуры, фактически уже введенной высокопоставленными российскими чиновниками от журналистики. Однако в кривом отечественном телеэкране и радиоэфире, действующем по принципу «испорченного телефона», все оказалось представленным как раз наоборот.
Второй пример - версия «о неграмотных» депутатах, которые мешают «высокопрофессиональному» Правительству вести страну «через тернии - к звездам». Речь идет, понятно, о постановлении VI съезда, предусматривающем некоторые дополнительные меры социальной защиты граждан.
Слов нет, для обвинения депутатов в неграмотности, к сожалению, есть некоторые основания: усиливать социальную защиту, продолжая идти курсом «шоковой терапии»,- это все равно что черпать воду решетом. Формулируя иначе, социальная защита и «шоковая терапия» - это как гений и злодейство, две вещи несовместные. «Шоковая терапия» проводится не для социальной защиты, а для того, чтобы сбалансировать бюджет, окончательно опустошая карманы тех, у кого они полупусты, и помогая еще плотнее наполнить те, в которых и без того уже нет места. При нынешнем курсе нормальной социальной защиты быть не может - тут Правительство право «на все сто». Но большинство народных депутатов и населения пока еще этого не понимают (опять же к счастью для Правительства).
Иное дело - насколько правильно и профессионально выбран нынешний курс, насколько реальный ход реформ соответствует ожиданиям Правительства. И вот здесь легенда о профессионализме, мягко говоря, трещит по всем швам.
Во-первых, Правительство устами Президента Ельцина и первого вице-премьера Гайдара призналось, что предполагало значительно меньший по масштабам и к тому же постепенный рост цен. Спрашивается: на чем строились такие прогнозы? Ведь и ребенку было понятно, что в условиях монопольной экономики как только цены будут «отпущены», они взлетят до небес. Если Правительство действительно не могло предусмотреть таких вещей, - это недомыслие; если оно не хочет сознаться, что заранее планировало катастрофическое падение жизненного уровня, - это двоемыслие. Что лучше -пусть решает читатель.
Во-вторых, нам все время с восторгом говорят о новом «плане Маршалла», о «золотом дожде», которым Запад готов нас осыпать. Однако сравним две цифры. По словам Егора Гайдара, России обещано 24 млрд. долларов под проценты, а по сообщению председателя Высшего экономического совета Владимира Исправникова, утечка капитала из Российской Федерации за последний год составила около 25 млрд. долларов. Если это так, мы имеем элементарную школьную задачку, в которой вода в бассейн поступает через одну трубу и вытекает через другую. Причем задачка настолько проста, что вычислить ответ может любой нормальный первоклассник. Почему «профессиональное» Правительство не установило меры по ограничению вывоза капитала - вот это задача посложнее. Решается она с помощью политического анализа, который должен дать ответ на вопрос о социальных силах, на которые опирается и которым служит Правительство.
В-третьих, особо хочу сказать о мерах по социальной защите бюджетных сфер. Напомню, что не депутаты, а Президент России издал Указ ф1, которым установил средние ставки оплаты труда педагогических работников на уровне не ниже средней заработной платы в промышленности; не депутаты, а опять же Президент издал Указ ф296, которым обязал индексировать заработную плату в бюджетных сферах с учетом роста ее в промышленности. Почему же как только съезд поручает Правительству премьера Ельцина выполнять Указ ф1 Президента Ельцина, Правительство грозит отставкой? Если эти Указы неграмотны - зачем они издавались? Если они издавались по политическим мотивам, то кто здесь популист? Если, издавая Указы, ошиблись, то не правильнее ли было об этом сказать и отменить их?
Здесь я должен сознаться перед омичами, и в особенности перед работниками бюджетных сфер, в одном грехе: на съезде я сыграл против Правительства по его же правилам, используя его же собственную «крапленую карту». А дело было так. Выступая перед нами с докладом, вице-премьер России Александр Шохин заявил, что Правительство не против выполнять Указ ф1 в несколько скорректированном виде и что намеченное повышение заработной платы работников бюджетных сфер на 80% во II квартале текущего года как раз и означает реализацию положений Указа. Эти рассуждения навели меня на мысль о том, что если логика бывает формальная, математическая и, извините, женская, то, очевидно, и математика у потребителя и министра тоже разная. Вот несложный подсчет. Согласно розданным нам официальным материалам, средняя заработная плата в промышленности в январе 1992 г. составляла 1801 рубль, в феврале, по предварительным оценкам, - 2400. Если экстраполировать рост на ближайшие месяцы, то получим в марте не менее 3000, в апреле - не менее 3500, в мае - не менее 4000 рублей. В реальности, думаю, будет больше. В то же время в январе в сфере образования средняя заработная плата составляла 1096 рублей, и это включая вузы, где, согласно Указу ф1, ставки должны быть равны не одной, а двум средним заработным платам в промышленности. Легко просчитать, что, прибавив к этой сумме обещанные 80%, мы получим менее 2000 рублей, т.е., по крайней мере, вдвое меньше, чем средняя по промышленности. По данным ЦК учительского профсоюза, средняя ставка учителя в мае будет составлять не более 30-40% от заработков в промышленности. Так что правительственная статистика, как видим, была и остается «третьей формой лжи».
Учитывая все это, я предложил к проекту постановления съезда три поправки, из которых прошли две. Наиболее важная из них требует от Правительства обеспечить нормальное функционирование бюджетных сфер, включая выполнение Указа N1 Президента РФ в полном объеме. Процедура голосования поправок была принята своеобразная. Аргументировать «за» или «против» не давали никому, кроме редакционной комиссии, да иногда еще представителю Правительства. Авторам удавалось сказать не более двух фраз. Вот тут я и сказал: «Прошу поддержать. Правительство как будто не возражало, а учителя и медики уже бастуют». Другими словами, вице-премьер Александр Шохин сделал вид, что собирается выполнять Указ ф1, а я сделал вид, что ему поверил и сослался на его согласие перед съездом. Думаю, это сыграло немаловажную роль в том, что из всех аналогичных поправок к проекту постановления в конце концов прошла именно моя. К сожалению, в окончательном тексте документа редакция поправки была сильно испорчена, но поднимать вопрос о восстановлении справедливости я не стал, боясь, как бы возвращение к обсуждению текста не привело к исключению этого пункта вообще.
Думал ли я, что Правительство будет теперь выполнять Указ ф1? Нет, ни минуты. Но решение съезда дает работникам бюджетных сфер вообще и учительству в особенности мощную правовую основу для защиты своих законных интересов и не позволяет уже Президенту отменить раз изданные указы.
Итак, заявления о том, что съезд будто бы пытался восстановить прежнюю административно-бюрократическую систему, - это ложь. На самом деле наиболее разумные депутаты пытались придать реформам другое направление, которое бы отвечало интересам большинства, а не 10% обладателей торгово-бюрократического капитала. Эти попытки - не позор съезда, а его достижение. Позор же состоит в том, что, набрав обороты критики правительственного курса, съезд в решающие моменты «выпустил пар в свисток».
Три дня при обсуждении депутатами политики Правительства звучала уничтожающая критика в его адрес. Ему инкриминировался спад производства, обнищание 90% населения, разрушение образования и культуры, превращение бывших культурных центров Москвы и Питера в грандиозные барахолки, разгул спекуляции и коррупции. Председатель подкомиссии по бюджету Вениамин Соколов уличил Правительство в сокрытии от Верховного Совета 30 млрд. рублей бюджетных доходов, а председатель Комитета по науке и образованию Владимир Шорин предложил передать этот вопрос в суд. Кстати, даже по официальным правительственным данным, за I квартал 1992 г. на нуждах образования и культуры было сэкономлено 15 млрд. рублей по сравнению с намеченными цифрами. И это при том, что библиотеки закрываются, школы не ремонтируются, а иные школьники и недоедают. Все эти дни устами депутатов говорили их разоренные и униженные избиратели, но... Но поправка депутата Исакова о признании экономического курса Правительства неудовлетворительным набрала лишь 354 голоса, а поправка депутата Степанова о недоверии правительству - лишь 176.
Сидя в этот момент в зале, я вспомнил, как в году 1983-м разбирался студентами классический анекдот о противоречиях социализма. Подозреваю, что автором его является Жванецкий. Сейчас модно вспоминать анекдоты «эпохи застоя». Сделаю это и я: безработицы нет, а никто не работает. Никто не работает, а план выполняют. План выполняют, а в магазинах ничего нет. В магазинах ничего нет, а у всех все есть. У всех все есть, а все недовольны. Все недовольны, а голосуют «за»!
С тех пор и планы ликвидировали, и безработица появилась, и в магазинах все есть, но только не купишь, но последнее противоречие звучит актуально, как прежде: «все недовольны, а голосуют «за»!» Почему же так происходит?
О главной социальной причине мне уже не раз приходилось говорить: на съезде сложился блок старой и новой номенклатуры - гегемон нашей бюрократической революции. Но известную роль сыграли и два ложных стереотипа, весьма распространенных как среди депутатов, так и в массовом сознании. О них хочу сказать особо.
Стереотип первый - незаменимость Правительства. На протяжении трех недель нам вбивали в голову, что отставка Правительства - это гибель реформ и что альтернативной программы ни у кого нет. Кстати, с легкой руки двух бывших депутатов бывшего Союза эта мысль внедряется и омскими средствами массовой информации. Между тем каждый, кто хотя бы читает газеты разных направлений, не говоря уже о серьезной литературе, знает, что альтернативные программы есть, и не одна. Так, съезду была представлена подготовленная Высшим экономическим советом России брошюра под названием «Реформа без шока», предлагающая более мягкий вариант рыночных реформ. Мною на съезде была распространена «Антикризисная стратегия Партии Труда», разработанная также с участием зарубежных специалистов с серьезными научными именами.
Что же касается персоналий, то я хотел бы спросить: кто, кроме читателей журнала «Коммунист» и газеты «Правда», несколько месяцев назад знал Егора Гайдара и его команду: Александра Шохина, Алексея Улюкаева и других? Почему сейчас эта команда рассматривается как единственно возможная? Думаю, достаточно легко назвать несколько старших научных сотрудников, желающих стать вице-премьерами, и пару десятков младших научных сотрудников, желающих стать министрами, и создать новую команду, новое правительство. Если же говорить серьезно, то проблема, конечно, есть. Но, на мой взгляд, смена коней на переправе все же меньшее зло по сравнению с продолжением скачки бешенным аллюром по направлению к пропасти. Уезжая на съезд, я отнюдь не жаждал ничьей крови. Но, убедившись, что Правительство не собирается принимать более мягкие по отношению к населению варианты реформ, вынужден был голосовать за недоверие.
Стереотип второй: курс Правительства плох, Президент - хорош. Остается только удивляться, что в конце ХХ в. отечественное массовое сознание поднялось до уровня политического сознания российского мужика 200-летней давности. Помните лозунги крестьянских войн? «Царь - хороший, бояре - плохие». Нечто в том же роде и сейчас. При этом упорно «забывают», что Президент у нас не только назначает Правительство, но и сам исполняет обязанности премьера. Напрасно средства массовой информации твердят нам о «непопулярных мерах Гайдара», «ценах по Гайдару» и т.п. На самом деле это меры и цены Ельцина. Гайдар играет в правительстве, самое большее, третью роль. Невозможно принимать курс Президента, не принимая курса Правительства, и наоборот. Все это от лукавого: от лисы или зайца. Но именно такую тактику на съезде выбрали многие депутаты. Она и погубила репутацию съезда.
Впрочем, у этих депутатов есть известное оправдание. В своей заключительной речи Президент более чем прозрачно намекнул, что если бы съезд проявил характер, его постигла бы судьба перуанского Парламента. Сценарий разгона высшего органа законодательной власти с некоторым флером законности подробно расписан Сергеем Шахраем в «Аргументах и фактах». Боюсь, не слишком много людей в случае нового ГКЧП встанет грудью на защиту Парламента, да и по большому счету Парламент этого не заслуживает.
Однако надо понимать, что конец законодательной власти будет, скорее всего, означать и конец демократии. Реформы в этом случае окажутся, как шутят мои студенты, «культпросветом», т.е. просветом между двумя культами. Думаю, распустив съезд и Верховный Совет, команда Президента, мягко говоря, не стала бы спешить с новыми выборами. Другой возможный вариант - латиноамериканский: новые выборы в условиях чрезвычайного положения. Конец в обоих случаях известен.
Да, нынешний Парламент довольно часто выступает в качестве «фигового листка» исполнительной власти. Но в известном смысле он ее все-таки ограничивает. С его исчезновением в стране наступит полный беспредел. О том, что делает исполнительная власть, когда она оказывается вне контроля, лучше всего свидетельствует заявление Гавриила Попова, помещенное в том же номере «Аргументов и фактов», где и сценарий Шахрая. Как ни стараюсь, не могу припомнить другой такой страны, где бы столичный мэр в популярнейшей газете по существу предложил ни больше ни меньше, как официально установить таксы на взятки. Депутатский запрос Президенту по этому поводу подан, под ним стоит и моя подпись.
Но не думаю, что можно будет получить вразумительный ответ.
* * *
На следующий день после окончания съезда проходило заседание Комитета Верховного совета России по науке и образованию. На этом заседании секретарь Комитета депутат И.В. Виноградова требовала принятия жестких решений, а в противном случае обещала начать голодовку перед резиденцией Президента с требованием либо выполнить Указ ф1, либо публично от него отказаться. Вспомнив, как та же Ирина Викторовна бросилась на съезде на защиту Президента от депутата Слободкина, я подумал было о непостижимости и загадочности русской души, но тут же себя остановил. Все гораздо проще и все правильно: дружно проголосовав накануне «за», на следующий день все снова вспомнили, что «все недовольны!»
Впрочем, было на Комитете и другое. На мольбы чувашских учителей о помощи, на объявление об учительской стачке член группы «Смена» депутат Олег Плотников ответил приблизительно следующее: «Пока вы будете выдвигать только экономические требования, никто не обратит на вас внимания. Если же предъявите политические, в Москве, может быть, зашевелятся». Депутата спросили, какие именно политические? И он ответил прямо: «Правительство Бурбулиса, Гайдара, Ельцина - в отставку!» Учителя были слегка напуганы, но по существу депутат Плотников правильно ставил вопрос. Выбор сейчас невелик: либо терпеть и молчать, либо начинать политическую борьбу за изменение курса. Съезд этого не сделал. Добиться этого могут теперь только сами работники, если решатся.
«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
|
