Библиотека > Комментарии

«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»

Валентин Михайлов. Демократизация России: различная скорость в регионах. (Анализ выборов 1996 и 2000 гг. Место Татарстана среди субъектов РФ. )

«Режимы являются демократическими, если
они проводят выборы, на которых оппозиция
имеет шансы выиграть и прийти власти».

Роберт Дал

1. Введение

1.1. От псевдодемократии до либеральной демократии

В мире существует много государств, претендующих на право называться демократическими. Они могут быть размещены в широком диапазоне от либеральных до нелиберальных. Псевдодемократические страны также находят свое место на этой шкале. Степень демократичности последних может в отдельных случаях оспариваться, но в отношении некоторых из них мнение близко к тому, чтобы быть единогласным.

Милошевич, например, за многие годы своего правления показал как, подавляя свободу информации и манипулируя электоральными процессами, было возможно создавать видимость демократической системы правления. Хотя его власть и была дискредитирована многочисленными нарушениями, про нее нельзя было сказать, что она нелегитимна. Даже после многих явных провалов конца 90-х годов он смог еще долго находиться на верхней позиции властной пирамиды Югославии вплоть до бархатной революции осени 2000 г.

Проблема, связанная с нелиберальными демократиями, была хорошо описана в работе Фарида Закариа. [1] К концу 1997 года из 193 стран 118 рассматривались как демократические. Их число значительно увеличилось за 10 предшествовавших лет. Но, при этом, вызывал тревогу факт, что увеличилось и число нелиберальных демократий. Половина из всех демократизирующихся стран являлись нелиберальными демократиями к этому времени - значительное увеличение, если сравнивать с 1990 г. (22%) или 1992 г. (35%).

Существо проблемы заключается в словах Самуэля Хантингтона в его известной книге «Третья волна»: «Правительства, образованные с помощью выборов, могут быть неэффективными, коррумпированными, недальновидными, безответственными, руководствующимся узкими интересами и неспособными принять политику требуемую для благополучия народа. Эти качества делают такие правительства нежелательными, но они не могут их сделать недемократическими». [2]

В ряде стран, большей частью в тех, которые переживают переход от тоталитаризма, такие правительства могут находиться у власти долгие годы, затрачивая значительные ресурсы на стабилизацию своего нелиберального правления. Существует много примеров длительного и стабильного существования нелиберальных демократий, которые в отличие от случая с правлением Милошевича, находятся в окружении, более нейтральном к нарушениям либеральных свобод, и могут рассчитывать на длительное существование. Милошевичу «не повезло», что его страна находилась в Европе, плохо переносящей соседство с подобными режимами, и он был вынужден уйти, оставляя в качестве форпоста нелиберального правления режим Лукашенко в Белоруссии.

Определение нелиберальных демократий, данное Закариа, согласуется с определением электоральных демократий Хантингтона: «Электоральные демократии имеют правительства, образованные с помощью разумно честных и свободных выборов» [3]. Чтобы быть включенным в группу нелиберальных демократий, государство должно являться по меньшей мере электоральной демократией. Либеральные демократии должны сверх этого иметь «ограничения, накладываемые на исполнительную власть, независимых судей для верховенства закона, защиты прав человека и свободы слова, собраний и религий». [3, стр. 7]

Такая классификация демократий на либеральные и нелиберальные принята современными политологами и она адекватно отражает ситуацию. Однако, мы полагаем, что она не является достаточно полной. А именно, часть стран, рассматриваемых сейчас как нелиберальнные демократии, не могут считаться таковыми и их следует выделить в специальную группу, которую мы назовем псевдодемократиями. Так, например, Ф. Закариа рассматривает Беларусь и Казахстан как нелиберальные демократии. Он считает, что в этих странах выборы не такие честные и свободные как сегодня на Западе, но они выражают определенный уровень участия народа в политике и поддерживают тех, кто был избран. По нашему мнению, это утверждение слишком благоприятно для руководителей этих стран и в высшей степени похвально для процедуры, которая называется там «выборами».

Президент Белоруссии А. Лукашенко уволил председателя Центральной избирательной комиссии за несколько дней перед очень важным для него референдумом 1995 г. и отпечатал большое и неопределенное число бюллетеней.

«Спектакль с выборами в Казахстане: переход к демократии или укрепление авторитарного режима?» - такой заголовок недавней статьи японской исследовательницы Нацуко Ока говорит сам за себя. В подробном анализе казахстанских парламентских выборов 1999 г. Н. Ока показывает, что демократия в Казахстане - это «только представление» и что «были предприняты шаги ... чтобы только создать впечатление демократизации». [4]

Суть подобного правления в том, что манипуляции выборными процессами, фальсификации результатов голосования достигают таких масштабов, что становится невозможным говорить о каком-либо определенном уровне участия народа в политике - этот уровень близок к нулю. И, видимо, следует сделать различие между нелиберальными демократиями, где выборы до некоторой степени имеют черты «честных и свободных» и псевдодемократиями, в которых выборы полностью управляются лицами находящимися в данный момент у власти, не оставляя народу возможности избирать своих представителей во власти.

По нашему мнению, сложность понимания проблемы в том, что громадная разница между первыми и вторыми неочевидна и трудна для оценки для наблюдателей и аналитиков из тех стран, где выборы уже много лет проходят честно и свободно. Типичный результат деятельности наблюдателей на выборах - это указание на многие небольшие нарушения, могущие повлечь изменения в несколько долей процента от истинного волеизъявления избирателей и непонимание того факта, что за официальным занавесом творятся фальсификации размером в десятки процентов от результатов истинного голосования.

Наиболее наглядно разницу между нелиберальными демократиями и псевдодемократиями можно понять на примере все той же Белоруссии. Те выборы, на которых А. Лукашенко впервые пришел к власти, были соревновательными и, в той или иной степени, соответствовали понятию честных и свободных. Но уже через год после начала его правления использование властных полномочий в целях собственной победы на следующих выборах привели к тому, что у любой оппозиции исчезли шансы победить на выборах. Страна перешла в разряд псевдодемократий.

15 государств, образованных на территории бывшего СССР, дают разные и весьма полярные примеры демократии. На одном полюсе Литва, где с первых месяцев независимости началось построение демократических институтов и где до сегодняшнего дня не обнаружено значительных нарушений демократических норм взаимодействия ветвей власти, свободы прессы, и принципов свободных и честных выборов (автор имел возможность убедиться в этом лично). Подобной же оценки заслуживают Эстония и Латвия.

Казахстан и Белоруссия, упомянутые выше, являются примерами противоположного свойства. А Узбекистан и Туркменистан, в свою очередь, находятся еще дальше от демократии. Последний является откровенно авторитарным государством, единственной страной такого род на территории СНГ. Украина, Армения, Грузия находятся в середине списка 15 постсоветских стран.

1.2. Демократия и Россия

Россия, как одна из постсоветских стран, должна рассматриваться отдельно. Для нее трудно найти одно определенное место на шкале «демократия - нелиберальная демократия - псевдодемократия». Основной причиной тому является сочетание громадных размеров России, экономических трудностей 90-х годов, и, возможно это главное, вынужденных и невынужденных ошибок руководителей. Они стали причиной слабости Федерального Центра, из-за которой процессы демократизации и, в первую очередь, организации выборов происходили в разных регионах (субъектах федерации) очень по- разному и с разной скоростью.

Региональные элиты некоторых субъектов федерации сумели постепенно реорганизовать власть в соответствии со своими интересами и потребностями, интересами и потребностями их кланов и даже в соответствии со своими личными характеристиками: возрастом, этнической принадлежностью, местом проживания и т. д. Тесная аналогия с ними может быть проведена между этими режимами и режимами Милошевича, Лукашенко и Назарбаева. В других же регионах России (всего их 89) ситуация более благоприятная.

Поэтому для одних людей в России понятие «демократия» является относительно близким и реальным, для других оно так же далеко, как для жителей стран Средней Азии или Белоруссии. С точки зрения анализа процессов перехода Россия дает разнообразный и богатый различными оттенками материал, который перекрывает широкую часть спектра - от нелиберальной демократии, движущейся в направлении либеральной, до псевдодемократии.

Для уточнения нашей постановки задачи обратимся к конкретным определениям демократии. Их много, но все они, разумеется, опираются на понятие честных и свободных выборов. Например, определение С. Хантингтона: «Современное государство имеет настолько демократическую политическую систему, насколько люди, принимающие участие в принятии наиболее важных решений, отбираются посредством справедливых, честных и периодических выборов, на которых кандидаты могут свободно бороться за голоса и на которых все взрослое население допущено голосовать» [3].

В настоящей работе мы будем следовать минимальному определению, данному Робертом А. Далом (Robert A. Dahl): «режимы являются демократическими, если они проводят выборы, на которых оппозиция имеет определенные шансы выиграть и прийти власти» [5].

Если смотреть в целом на Россию, то выборы Президента РФ в 1996 г. такому определению как будто соответствуют. Тогда у Зюганова была достаточно определенная возможность одержать победу. Выборы же 2000 года скорее не соответствуют этому критерию. Это весьма приблизительные и субъективные оценки. Мы уверены, что все попытки конкретизировать их и оценить степень соответствия определению демократии всей громадной России, как единого объекта, всегда будут значительно затруднены, и это будет продолжаться до тех пор пока мы не перейдем к рассмотрению на уровень ниже, т. е. на уровень ее субъектов.

Взгляд на разные регионы дает, во-первых, более богатую, изобилующую многими деталями и, во-вторых, гораздо более точную картину. Если о ситуации в стране в целом можно спорить и выражаться в осторожных формулировках, то положение в регионах легче поддается качественной оценке.

Возьмем, например, выборы глав исполнительной власти регионов России. Исчерпывающие данные С. Солника [6] говорят, что в России между июнем 1996 и мартом 1997 в ходе 55 губернаторских выборов 26 действующих губернаторов выиграли выборы, 21 проиграл во втором раунде и 5 проиграли в первом раунде. Это кажется нормальным для демократической смены власти.

Однако, 26 марта 2000 года, в день президентских выборов в России, в семи регионах прошли выборы губернаторов, выявившие другую тенденцию. Во всех семи субъектах федерации (Алтайский край, Кировская, Мурманская, Саратовская области, Еврейская автономная область, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа) губернаторами остались те, кто был у власти до выборов. Все они победили уже в первом раунде, получив от 56 до 91 процентов голосов.

Возможно ли это в странах с развитой демократией или в той же России при проведении честных и свободных выборов? Весьма маловероятно. К тому же, следует учесть, что эти семь перевыборов губернаторов состоялись после трудных лет экономического падения, отягченного крахом банковской системы и девальвацией рубля в 1998 г. Но, по всей вероятности, за 4 предыдущих года губернаторы сумели подчинить себе демократические институты и провести выборы по своему сценарию.

Есть и более серьезные доказательства поражения демократии в регионах.

В Башкортостане перед выборами президента республики 14 июня 1998 г. действующий президент Муртаза. Рахимов еще на стадии регистрации кандидатов вывел из борьбы двух самых сильных своих конкурентов, каждый из которых реально мог получить не менее 20% голосов. Причем один из них, Марат Миргазямов - татарин, а другой, Александр Аринин - русский, (для сведения: в РБ около 38% русских, 26% татар и 22% башкир). М. Рахимов применил для этой акции власть над органами внутренних дел, прокуратуры и судами (!) республики. Он оставил в избирательном бюллетене только второстепенного соперника, которого затем без труда победил. Оба недопущенных кандидата в итоге доказали неправомерность действий Рахимова в Верховном Суде РФ, но судебные дела продвигались настолько медленно (более года), что фактически Рахимов оказался в выигрыше. Сейчас он действующий президент, хотя всем известно, что выбран с грубыми нарушениями закона.

Президент Татарстана Минтимер Шаймиев, в отличие от М. Рахимова, никогда не допускал даже видимости альтернативных выборов. На выборах президента РТ в 1991 г. и в 1996 г. бюллетень содержал только одну его фамилию. Если избиратель хотел проголосовать «за», он должен был опустить этот бюллетень в урну, не делая пометок и не заходя в кабину, если «против», то ему следовало зайти в кабину для голосования, зачеркнуть фамилию единственного претендента, потом дойти до урны и там опустить бюллетень. Все это на глазах у членов комиссии и наблюдателей. Кабина при таком голосовании приобретала гротескно обратную функцию: делать тайное явным. Этой процедурой, имеющей советские корни, полностью исключался принцип тайного голосования. Большое число других нарушений принципов свободных и честных выборов, о которых отчасти речь пойдет ниже, были зарегистрированы в Татарстане на протяжении последних лет.

Анализ ниже покажет, что в обеих этих республиках, а также в некоторых других регионах РФ, по всей видимости, администрации совершают во время выборов такие действия, которые сильнейшим образом искажают волеизъявление народа.

Положительные примеры также встречаются. Выборы губернатора Новосибирской области в январе 2000 г. соответствовали довольно высоким стандартам электоральной состязательности. Действующий губернатор области серьезно боролся, но проиграл в первом туре. Во второй вышли два сильных кандидата - Иван Стариков, зам. министра экономики РФ, и мэр г. Новосибирска Виктор Толоконский, которые в равной и корректной борьбе провели второй тур. В результате губернатором стал Толоконский, получивший 44,3% голосов, а проигравший Стариков (42,2%) одним из первых поздравил победителя.

Однако таких примеров немного и следует признать, что Россия пока еще не проявила уважения к честным выборам. Наоборот, в последние годы начинает нарастать тенденция игнорирования демократических норм и институтов. Это показали выборы Президента России в марте 2000 года, во время которых состоялся откровенный торг центра с теми регионами, президенты и губернаторы которых прослыли как умелые управленцы электоральными процессами.

Серия выборов глав исполнительной власти субъектов РФ, проходящая осенью 2000 г. заставляет прийти к сходному выводу, хотя результаты анализа этой волны выборов еще впереди. Все это вызывает естественную тревогу не только граждан России, но и всех демократически настроенных людей, интересующихся ее судьбой.

Если общественность России и Запада и приветствует время от времени (сейчас реже, чем в начале 90-х годов) достижения российской демократии, то чаще это делается в счет будущего, выдавая обильные моральные кредиты. В самом же деле то, что мы имеем сейчас в России, часто не соответствует даже самому минимальному определению демократии. Если мы хотим развивать сохранившиеся зачатки честных выборов, поощрять демократию, то необходимо понимать различие в степени демократизации на уровне субъектов РФ и на основе такого знания определять необходимость той или иной политики: в одних случаях поощряя, в других указывая на нарушения и требуя их устранений.

В настоящей работе мы бы хотели показать, что, во-первых, по степени приближения к честным и свободным выборам разные субъекты РФ (регионы) значительно отличаются друг от друга. Во-вторых, что существует группа регионов, результаты выборов в которых, могут быть объяснены только сильным давлением со стороны администраций на избирателей и фальсификациями результатов голосования. В третьих, показать разные масштабы давления и фальсификаций в разных регионах. Все эти задачи выполнены с помощью нескольких методов количественного анализа автора. Первая часть анализа базируется на предыдущей нашей публикации. [7]

Основным базисом для анализа являются официальные результаты президентских выборов 1996 и 2000 годов во всех регионах РФ и во всех территориальных избирательных комиссиях. При рассмотрении этих двух разных по сценариям выборов мы будем пользоваться разными методами.

Нашей конечной задачей, которая может быть достигнута в следующих работах, является определение состояния демократии в России в целом. Причем интегральная картина будет, подобно мозаике, складываться из ее региональных частей.

2. Анализ выборов Президента РФ 1996 года

2.1. Основа метода.

Как известно, выборы 1996 г. состоялись в два тура. Наш метод основан на сравнении результатов двух основных кандидатов на должность Президента РФ в первом (16 июня) и втором (3 июля) турах.

Известно, что 16 июня Б. Ельцин получил 26,66 млн. голосов, а Г. Зюганов 24,21 млн. голосов. Отношение двух чисел К₁ = 1,10. Во втором туре результаты этих кандидатов были соответственно равны 40,20 млн. и 30,10 млн. голосов. Отношение этих чисел К₂= 1,34

Коэффициент К=К₂/К₁=1,22 мы можем назвать коэффициентом переориентации избирателей. При другом стечении обстоятельств он мог быть меньше единицы - в таком случае появлялась бы возможность победы второго кандидата.

Но на выборах 3 июля избиратели, голосовавшие за кандидатов, занявших места с третьего по десятое в первом туре 16 июня, были более склонны голосовать за действующего Президента РФ. К тому же между турами эффективнее действовала агитационная команда Б. Ельцина. Действие этих и ряда других факторов суммарно выражено в том, что коэффициент К больше единицы: К=1,22.

Теперь зададимся вопросом: насколько велик будет разброс коэффициента К, вычисленного для отдельных субъектов федерации - республик, областей, городов федерального значения, автономной области и автономных округов? Можно предположить, что эта величина может колебаться в пределах от 0,9 до 1, 5. Этот коридор очень трудно вычислить теоретически ввиду большого числа факторов, влияющих на результат - географических, политических, экономических и других. Но его можно определить эмпирически, опираясь на официальные результаты.

Увеличить
График 1. Коэффициент К для всех субъектов РФ
(упорядочивание по убыванию К).

Подавляющее большинство из 89 субъектов РФ действительно имеют К внутри обозначенного выше интервала, см. график 1. Только семь субъектов, все республики, заметно выходят за верхнюю границу предела. Это в порядке убывания К: Ингушская Республика (К=2,72), Дагестан (2. 65), Северная Осетия (2,63), Карачаево-Черкесская Республика (2,32), Республика Мордовия (1,96), и Татарстан (1,89) и Кабардино-Балкария (1,84). У следующего за ними Ставропольского края К=1,52 - значительный скачок вниз, хорошо заметный на графике.

Что могут означать значительно увеличенные коэффициенты? Рассмотрим это на примере Кабардино-Балкарии. Там в первом туре наблюдалось примерное равенство сил двух кандидатов-лидеров: у Б. Ельцина 39%, у Г. Зюганова 38%. Во втором туре картина резко изменилась: Ельцин с 63% опередил Зюганова, потерявшего 5% голосов избирателей, почти в два раза. С точностью до нескольких процентов такая же картина наблюдалась и в Татарстане. Естественно, в такой ситуации возникает много вопросов.

Известны результаты социологического опроса, проведенного в Татарстане за три недели до первого тура. Они однозначно предсказывали ощутимую победу Зюганова на селе (в соотношении 38:29 = 1,31), но в местных СМИ вялая агитационная кампания в пользу действующего президента не усилилась и 16 июня в сельских районах соотношение сил кандидатов стало еще более благоприятным для кандидата от КПРФ - 50:34=1,47. И это несмотря на личный визит Б. Ельцина в некоторые села Татарстана за неделю до первого тура! Какие же рычаги воздействия на избирателей сельских районов были включены, что они всего за две недели резко изменили свое мнение и по результатам второго тура Зюганов уже проигрывал в соотношении 29:69= 0,42? Каких-либо оригинальных и сильных предвыборных ходов в публичной сфере в республике не было, и причины остается искать только за пределами понятия «свободное голосование». Об этом же говорит тот факт, что даже в самых «проельцинских» регионах, таких Москва или Екатеринбург, Зюганов во втором туре увеличил свой электорат как минимум на три-четыре процента, а в этих двух республиках уменьшил на пять?

Подобные рассуждения были приведены автором ранее при анализе голосования в июне-июле 1996 г в Татарстане [9].

Следующим шагом мы расширяем круг исследования, включив в него данные по всем 2715 территориальным избирательным комиссиям (ТИК), деятельность которых обычно распространяется на один район, всех субъектов федерации [8, приложение 1 к главе 13], что дает богатый материал для анализа выборов в каждом субъекте федерации и возможность дополнить характеристику каждого района.

2.2. Свойства, достоинства и ограничения метода.

При исследовании массивов коэффициента К по разным субъектам федерации и районам (ТИК) в субъектах можно получить два основных свойства, которые и позволят в дальнейшем оценивать меру свободы голосования в том или ином субъекте или ТИК. Первое из них:

Так, в соседних Ленинградской, Новгородской, Тверской и Псковской областях, К находится в пределах 1,15-1,20, хотя в первых двух было более, чем полуторакратное преимущество Ельцина, в третьей Ельцин и Зюганов имели одинаковую поддержку избирателей, а в четвертой выиграл Зюганов.

Если говорить о крупных городах, то и в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Челябинске, Перми, Красноярске, Иркутске, Кирове, Иваново, где Ельцин в первом туре имел двукратное и более преимущество над своим основным соперником, и в Воронеже, Саратове, Оренбурге, Липецке, Брянске, Курске, где его преимущество было незначительным или отсутствовало совсем, значения К умещаются в диапазон от 0,83 до 1,17. В целом все города в списке 50 крупнейших в России, за исключением трех (Казань, о которой подробнее речь пойдет ниже, Н. Челны и Пенза) имеют параметр К укладывающийся в очень узкие пределы от 0,83 до 1,28.

В пределах одного субъекта разные ТИК показывают также значительную стабильность по К, которая намного превосходит стабильность симпатий избирателей. Так, например, в Удмуртии пять районов Ижевска при почти двукратном преимуществе Ельцина над Зюгановым имели К в узких пределах от 0,99 до1,07, а в Каракулинской, Балезинской и Кизнерской ТИК коэффициент К был практически таким же и равен соответственно 1,02, 1,06 и 1,12 при двукратном преимуществе Зюганова над Ельциным.

В Псковской области Палкинская и Печорская ТИК имеют коэффициент К, равный соответственно 1,04 и 1,06, при очень разных политических симпатиях (отношение голосов поданных за Ельцина к голосам, поданным за Зюганова в первом туре, равно 0,63 и 1,20 соответственно).

В регионах, имеющих в разных ТИК очень стабильные К, также легко видеть независимость К от политической ориентации избирателей. Так в Москве (статистически самый устойчивый регион) в разных ТИК преимущество Ельцина над Зюгановым в первом туре менялось в пределах от 2. 67 раза (ТИК N8) до 3. 88 раза (ТИК N85) и даже до 5. 67 (ТИК N88) при К меняющемся в очень узких пределах от 1. 00 до 1. 09.

Подобные примеры дают Санкт-Петербург, Республика Карелия, Республика Коми, Хабаровский край, Амурская, Архангельская, Владимирская, Ивановская, Курганская, Ленинградская, Магаданская, Московская, Мурманская, Новгородская, Омская, Свердловская, Тюменская и Ярославская области, которые входят в число наиболее «спокойных» регионов.

Это свойство легко объясняется. После первого тура из бюллетеней для голосования из 10 кандидатов были исключены 8, получившие вместе 29,72% голосов избирателей. Небольшая часть этих избирателей - от трех до шести процентов - голосовала во втором туре против обоих кандидатов. Следовательно, во втором туре за Ельцина и Зюганова проголосовали дополнительно от 23 до 26 процентов от общего числа избирателей. Вероятность того, что все они отдадут голоса за одного из них в любом не слишком малом избирательном участке (не говоря о ТИК, содержащих обычно десятки избирательных участков) ничтожно мала. Еще менее вероятно, что такой процесс будет сопровождаться массовым переходом избирателей из числа проголосовавших в первом туре за, например, Ельцина, в число проголосовавших за Зюганова, и наоборот.

Можно привести много иллюстраций данного свойства. Убедительны данные по Москве и Санкт-Петербургу, где преимущество Ельцина над Зюгановым было трех-пятикратным, но ни в одном из 151 ТИК добавка Зюганова во втором туре не опускалась ниже уровня 3 процентов, также как и в Екатеринбурге, где преимущество Ельцина было 8-9 -кратным.

Присутствовавший на выборах 1996 г. в Пскове и Казани в качестве наблюдателя ОБСЕ Т. Байхельт также указывает, что понижение абсолютного числа голосов за Зюганова во втором туре (он приводит результаты по Татарстану, Карачаево-Черкесской Республике, Северной Осетии и Дагестану) ставит под сомнение итоги голосования в этих республиках. [10] Заметим, что при почти равной явке в обоих турах понижение абсолютного числа голосов соответствует понижению доли голосов.

После этого становится понятным и естественным, что абсолютное большинство субъектов федерации не содержат в своем составе ни одного ТИК, в котором поддержка избирателями одного из двух лидеров стала бы меньше во втором туре.

Предлагаемый метод, основанный на свойствах А и Б, имеет вполне определенные ограничения. Известно, что нормальная температура живого организма не гарантирует здоровья. Аналогично этому, отсутствие признаков давления на избирателей и манипуляций во время выборов, вычисляемых по нашему методу, еще не свидетельствует о полной свободе волеизъявления. Можно предположить, что в том или ином регионе избиратели подвергались давлению и (или) процессом выборов манипулировали таким образом, что данные протоколов и первого и второго туров не обнаружат никакого вмешательства со стороны организаторов голосования. В этих случаях незаменимыми являются только сведения, полученные независимыми наблюдателями на избирательных участках.

Однако, на взгляд автора, «недетектируемых» случаев целенаправленного давления во втором туре выборов в пользу одного из двух ведущих кандидатов было немного.

Было определено довольно большое число территориальных комиссий (до 10%), в которых свободу выборов и отсутствие давления можно поставить под сомнение. Они находятся в так называемом пограничном слое. Однако, учитывая неполноту нашего метода и отсутствие дополнительной информации, автор не счел возможным прийти к выводу, что принципы честных и свободных выборов в этих районах нарушались. В любом случае, можно утверждать, что в ТИК из этого слоя организованное давление на выборы было более слабым, чем в 12 неблагополучных регионах, перечисленных в таблице 2 ниже.

2.3. Результаты исследования

а) Две группы субъектов федерации

Коэффициент К был вычислен во всех 2736 ТИК 88 субъектов РФ. Из рассмотрения были исключены данные по 21 ТИК Чеченской республики.

Далее, в каждом субъекте определены районы (ТИК) с максимальным и минимальным значением К и число районов D, в которых процентная доля проголосовавших за Зюганова оказалась во втором туре ниже, чем в первом туре. В соответствии с этими признаками все 88 субъектов РФ можно разделить на две группы.

В одной из них находятся 76 регионов, которые можно назвать «спокойными». Семь из них, типичные для этой группы, приведены в таблице 1. Характеристики районов, входящих в субъекты РФ из первой группы, за редкими исключениями вполне предсказуемы: высокая плотность в массивах коэффициентов К, удовлетворение двум свойствам из предыдущего раздела.

Таблица 2 содержит 12 субъектов федерации - 10 республик, край и область, составляющих вторую группу регионов. В них сосредоточено подавляющее число случаев сильного давления властей и фальсификаций результатов выборов. Им и будет посвящено наибольшее внимание в дальнейшем.

В третьем столбце таблиц помещены значения параметра К для региона в целом, в четвертом - число территориальных избирательных комиссий (Nтик) в данном субъекте, в пятом - число D, равное числу районов в данном субъекте, в которых процентная доля голосов за Зюганова во втором туре стала меньше, чем в первом туре, в шестом - наибольшее значение К, обнаруженное среди районов данного субъекта, в седьмом - число районов с коэффициентом К, большим чем 1. 6.

1	2	3	4	5	6	7
	Наименование субъекта	К	Nтик	D	Кmax	N (K>1,6)
1	Архангельская область	1,03	29	0	1,23	0
2	Белгородская область	1,26	22	0	1,52	0
3	Псковская область	1,15	26	0	1,48	0
4	Красноярский край	1,09	67	0	1,55	0
5	Республика Карелия	1,01	19	0	1,15	0
6	Город Москва	1,05	121	0	1,12	0
7	Ханты-Мансийский автон. Округ	0,90	21	0	1,07	0
	ВСЕГО		305	0		0

Таблица 1. Семь регионов, взятых для примера, из 76 статистически обычных регионов.

1	2	3	4	5	6	7
	Наименование субъекта	К	Nтик	D	Кmax	N(K>1,6)
1	Ингушская Республика	2,72	6	5	15,89	4
2	Республика Дагестан	2,65	53	47	16,69	43
3	Республика Северная Осетия	2,63	10	9	5,07	10
4	Карачаево-Черкесская Республика	2,32	10	9	4,86	8
5	Республика Мордовия	1,96	27	21	5,60	25
6	Республика Татарстан	1,89	60	46	22,22	48
7	Кабардино-Балкарская Республика	1,84	11	10	4,60	4
8	Ставропольский край	1,52	33	3	2,92	18
9	Республика Адыгея	1,47	8	2	2,16	2
10	Ростовская область	1,38	62	4	2,89	22
11	Республика Башкортостан	1,20	75	38	7,14	32
12	Республика Калмыкия	1,16	14	6	2,54	5
	ВСЕГО		369	200		221

Таблица 2. Регионы проявившие себя как статистически особенные

Отметим, что в первой таблице для примера взяты регионы с разной политической ориентацией. Если в Москве и в Ханты-Мансийском автономном округе голосующих за Ельцина в первом туре было в четыре раза больше, чем за Зюганова, то в Архангельской области и Карелии это преимущество уменьшается до двух, в Красноярском крае - до 1,2, а в Псковской и, особенно, в Белгородской областях явное преимущество было у Зюганова. Во всех 305 районах не было случая, чтобы коэффициент К был больше, чем 1,55 и во всех этих районах у Зюганова было увеличение доли голосующих за него во втором туре по сравнению с первым. Более наглядно содержание таблиц представлено в следующих графиках для отдельных регионов.

Увеличить

График 2. Коэффициент К для ТИК г. Санкт-Петербурга

Увеличить

График 3. Коэффициент К для ТИК Новосибирской области

На графиках 2 и 3 показаны два региона из первой группы - г. Санкт-Петербург и Новосибирская область. Все районы здесь упорядочены по уменьшению коэффициента К. Типичный ход этих кривых характерный для этой группы -плавное убывание значения К от 1,19 до 0,98 (Санкт-Петербург)и от 1,61 до 1. 00 (Новосибирская обл. ) показывает, что эти два региона принципиально ни чем не отличаются от семи субъектов, приведенных в качестве примера большой группы 76 регионов в таблице 2.

Далее представлены 4 графика регионов из второй таблицы. Уже в первом из них видим, что в Северной Осетии нет ни одного ТИК с К меньше, чем 1,94.

Увеличить

График 4. Коэффициент К для ТИК Северной Осетии

Увеличить

График 5. Коэффициент К для ТИК Башкортостана

На графике видно, что хотя для всей республики К= 1, 20, в ней существует 32 района с К>1,60.

Увеличить

График 6. Коэффициент К для ТИК Дагестана

Увеличить

График 7. Коэффициент К для ТИК Татарстана

Татарстан и Дагестан выделяются среди других субъектов не только фантастическими значениями К - вертикальная шкала имеет совершенно другой масштаб - но и числом районов в которых превышено нормальное значение К: 48 из 60 (в РТ) и 43 из 53 (в Дагестане).

Далее, из таблицы 2 мы видим, что среди 369 ТИК этих 12 субъектов 60% (=221 ТИК) имеют К >1,6. В тоже время в 2346 других ТИК других 76 субъектов было обнаружено лишь 2% (=48 ТИК) районов с таким свойством. Причем все эти 48 имеют значения К не более 3,0, а большинство из них не более 2, в то время как 76 районов, находящихся в 12 субъектах из таблицы 2 имеют К> 3, а 32 из них имеют К>5.

Кроме этого, 194 района в этих двенадцати субъектах характеризуется понижением доли голосовавших за Зюганова во втором туре по сравнению с первым. В основном этот массив районов совпадает с массивом из 221 TEC, имеющих К>1,6. В первых шести республиках, как легко видеть из таблицы, это совпадение еще более полное.

В таблице 2 субъекты выстроены в соответствии со значением коэффициента К (третий столбец), что не обязательно соответствует общему масштабу давления и фальсификаций на выборах в данном субъекте. Все же первые семь регионов из таблицы 2 явно выделяются как по этому критерию, так и по нескольким другим. Приведем некоторые примеры.

В Мордовии в 19 районах из 26 во втором туре имело место значительное падение доли голосующих за Зюганова по сравнению с первым туром. Такое падение доходило до четверти от числа голосующих. В Атюрьевской ТИК, где оно было наибольшим, трехкратное преимущество Зюганова в первом туре обернулось во втором его сокрушительным поражением: сторонников Ельцина стало почти в два раза больше. Подобно этому резкие изменения в ориентации избирателей имели место в Кочкуровском и ряде других районов республики. Эти изменения не могут быть объяснены некоторым увеличением доли явившихся на голосование во втором туре (до 12 процентов).

В Дагестане наряду со «спокойными» районами имеется много таких, в которых многие показатели говорят об «управлении» процессом выборов. В Ахтынском районе явка избирателей 16 июня и 3 июля была почти одинаковой. Там в первом туре на каждого подавшего голос за Ельцина приходилось пятеро сторонников Зюганова, а во втором туре победу одержал Ельцин с перевесом в полтора раза. В Магарамкентском районе 6% Ельцина и 88% Зюганова в первом туре превратились в 52% и 45% соответственно (К=16,7).

В Зеленчукском районе Карачаево-Черкесской Республики в первом туре преимущество Зюганова было пятикратным - 66% по сравнению с 13% у Ельцина. Во втором туре оно обернулось равенством голосов, поданных за обоих кандидатов. Другого характера «управление» ходом выборов наблюдалось в Малокарачаевской ТИК этой же республики: двукратный перевес Зюганова в первом туре превратился в двукратный перевес Ельцина во втором. Характерно, что в целом по Карачаево-Черкесской Республике снижение доли голосующих за Зюганова между турами оказалось равно девяти процентам, что резко противоречит нашему второму свойству.

В Башкирии при удовлетворительном К в целом по республике, равном 1,2, отмечено 32 района с коэффициентом К, чем более 1,6, в шести из которых он больше, чем 3. В 35 районах, в основном тех же, доля избирателей, голосовавших за Зюганова во втором туре, была меньше, чем в первом. В другой части районов Башкирии, сюда можно отнести около 40 районов, наш анализ не отметил заметных отклонений от нормы.

А вот в Северной Осетии отклонения, и весьма значительные, обнаружены во всех районах без исключения, также как и в Карачаево-Черкесской республике.

Теперь перейдем к Татарстану. Здесь в Бавлинском районе в соответствии с официальными данными число голосующих за Ельцина увеличилось с 7 тысяч до почти 22 тысяч, в то время как 11 тысяч сторонников Зюганова сократились до полутора тысяч, что соответствует К=22. Это самая значительная переориентация избирателей в рамках одного района в России на этих выборах. (На втором месте вышеупомянутый Магарамкентский район Дагестана).

Но кроме этого выделяющегося района в республике имеется несколько других, приближающихся к нему. Поэтому, если взять только 43 сельских района Татарстана, то их общий коэффициент К равен 3,5: четыреста тысяч избирателей проголосовавших за Зюганова в первом туре во втором превратились в двести сорок тысяч, а двести семьдесят тысяч сторонников Ельцина увеличили свое число, судя по официальным данным, в два раза. Фактически именно это массированное превращение более двух третей селян Татарстана из ярко выраженных противников в заядлых поклонников Ельцина позволило поставить весь Татарстан в ряд с «монолитно-реформаторскими регионами» [8, стр. 194].

В 41 сельском районе Татарстана, т. е. во всех, кроме двух, доля голосующих за Зюганова резко уменьшилась: в тридцати четырех районах более чем на 15%, а в некоторых даже от 30 до 50%. Так в Заинском районе в первом туре за Зюганова проголосовало 68% от числа принявших участие в выборах, а во втором туре - всего лишь 18% (за Ельцина 76%).

Среди всех 43 сельских районов республики только к одному - Октябрьскому - нельзя предъявить претензий с точки зрения нашего анализа. В нем отмечено вполне разумное значение К, равное 1,06 (еще у одного района этот коэффициент равен 1,44, а у всех остальных он больше, чем 1,9). В этом же районе увеличение доли голосующих за Зюганова составило 3 процента. К тому же в первом туре в Октябрьском районе была отмечена самая сильная поддержка Ельцина среди всех сельских районов республики: за него голосовало в полтора раза больше избирателей, чем за Зюганова. Вместе эти три качества резко выделяют этот район из других сельских районов Татарстана.

Является это совпадением или нет, но во время последовавшей после выборов кадровой перестановки глава администрации этого района был смещен со своей должности без назначения на более высокий пост. Это единственный случай такого смещения за период с июля 1996 г. по февраль 1997 г. Ранее уже сообщалось о смене в течении года четырех глав администраций тех районов Татарстана, в которых на выборах в Совет Федерации Российской Федерации в марте 1994 г не были достигнут порог 90-процентной явки [9].

Подтверждением крайне неблагополучной ситуации на выборах в Татарстане является статья Д. Ловенхардта, находившегося с 15 мая по 15 июля 1996 г. в Казани в качестве наблюдателя ОБСЕ на выборах Президента РФ [11]. Его оценка: « В Татарстане общеизвестно, что результаты выборов не получаются честным путем». И далее: « в течении нескольких недель перед выборами международные наблюдатели обнаружили, что среди многочисленных собеседников никто, за исключением государственных чиновников и членов избирательных комиссий, не ожидал, что выборы будут свободными и честными».

Д. Ловенхардт также отмечает, что ЦИК Татарстана была подвергнута острой критике со стороны группы наблюдателей-граждан стран СНГ «за недемократическое поведение этого органа в целом», а в итоговом заявлении миссии наблюдателей ОБСЕ в Москве от 18. 06. 96 Татарстан выделяется в качестве «наиболее серьезной причины для беспокойства».

б) Города

В посткоммунистические времена принято считать, что процесс голосования в крупных городах стал меньше зависеть от административной воли руководства и в результате дает для аналитиков массивы данных, хорошо подчиняющиеся статистическим закономерностям. Именно это подтверждает обработка официальных данных по 100 крупнейшим городам [8, приложение 2 к главе13] в соответствии с нашей методикой.

Разброс К по разным городам оказался значительно меньшим, чем по сельским ТИК. Незначительным был и разброс значений К между разными районами одного города. Почти во всех крупных городах наибольшая разница между значениями К в районах города составляет не более 0,10. В Москве отклонение по К между любыми двумя из 121 ТИК не превышает 15 процентов - это очень плотный массив данных, учитывая размеры этого субъекта федерации. Высокая однородность голосования в первом и втором турах наблюдалась в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Омске, Уфе и почти во всех других городах. Несколько менее однородные данные по К наблюдались только в Новосибирске, где в 10 районах К меняется от 1,06 до 1,27 и Самаре, в 9 районах которой имеются К от 0,98 до 1,29.

В список 50 крупнейших городов входят два города из 12 субъектов РФ, на которые мы выше обратили особое внимание (см. таблицу 2), - это Казань (десятое место по числу жителей) и Набережные Челны (38 место). Оба они находятся в Татарстане и, поэтому, видимо, не случайно занимают крайние позиции в этом списке: в них отмечается наименьшее и наибольшее значение коэффициента К в этой полусотне, равные 0,72 и 1,46 соответственно. Эти факты иллюстрируют утверждение, что при правлении с сильной степенью авторитарности, крупные города (такие как Казань) лучше сопротивляются управлению избирательным процессом. Высокий коэффициент в Набережных Челнах позволяет утверждать о значительных ограничениях, давлении и даже фальсификациях, имевших место в этом городе в процессе выборов. Беспримерно низкий К в Казани служит подтверждением замеченных наблюдателями фальсификаций протоколов TИК в первом туре, о чем речь пойдет ниже.

В городах второй полусотни, мы имеем уже семь случаев того же эффекта «перегрева» К, о котором говорили выше при обсуждении субъектов федерации. Это Саранск (55 место в списке 100 крупнейших городов; К=1,65), Махачкала (64; 3,54), Владикавказ (68; 2,12), Бийск (76; 1,60), Стерлитамак (78; 1,66), Нальчик (83; 1,52) и Нижнекамск (99; 1,94). Причем Барнаул (22; 1,16) и Бийск, Уфа (14; 1,03) и Стерлитамак, составляющие пары крупнейших городов Алтайского края и Башкирии, являют собой случай, аналогичный Казани и Набережным Челнам в Татарстане.

Нижнекамск - это третий по величине город Татарстана и как все другие города и районы республики он подвергся сильнейшему давлению и уступил, что и отразилось в значительной (К= 1,94) формальной переориентировке избирателей.

Остальные четыре города из выше перечисленной семерки являются столицами северокавказских республик, отмеченных выше в таблице 2. Особое внимание обращают на себя Махачкала, в которой не только самый высокий коэффициент среди рассматриваемых городов, но и чрезвычайно резкое (на 23%) падение во втором туре доли голосующих за Зюганова и Владикавказ, где значительная формальная переориентация избирателей сопровождалась падением абсолютного числа сторонников Зюганова.

в) Грачевский район Ставропольского края

«Беспрецедентный судебный процесс» закончился в Ставропольском крае в феврале 1997 года. «На скамье подсудимых в Грачевском районном суде оказались члены избирательных комиссий, которые на президентских выборах подделывали бюллетени в пользу Б. Ельцина» [12]. Процесс привлек заметный интерес: о нем говорилось во многих общероссийских газетах.

Следствие по этому делу продолжалось четыре месяца. Допрашивались все члены избирательных комиссий района. Обвинение было предъявлено трем из них: управляющей делами Грачевской администрации, специалисту администрации села Кугульта и директору Верхне-Кугультинского Дома культуры. Первая, как инициатор этого подлога избирательных документов, была приговорена к условному наказанию и денежному штрафу в семь миллионов рублей, две другие к меньшим денежным штрафам.

Это интересный случай с точки зрения нашего анализа. В Ставропольском крае есть пять районов с коэффициентом К большим, чем 2 и среди них Грачевский имеет наибольшее значение 2,92. Кроме этого, этот район входит в число трех районов края, в которых Зюганов получил во втором туре меньше голосов, чем в первом. С этой точки зрения неудивительно, что именно в этом районе были обнаружены фальсификации.

В суде говорилось о том, что исправления, сделанные в бюллетенях и протоколах, оцениваются общим числом в семьсот голосов, отнятых у Зюганова и добавленных Ельцину. Мы можем оценить число фальсифицированных голосов, исходя из того, что К должно быть в определенных рамках. В первом туре в районе в голосовании приняли участие 19,2 тысячи избирателей и отношение голосов, поданных за Б. Ельцина и Г. Зюганова было 18:49. Во втором туре на избирательные участки явилось 18,2 тысячи избирателей и, чтобы К не превысило предел, равный 1,6, за Ельцина должно быть подано не более 6070 голосов, а за Зюганова - не менее 11260. В протоколах же второго тура значатся соответственно числа 9150 и 8370 (числа получены обратным пересчетом из процентных долей, взятых из сборника ЦИК РФ [8,стр. 220]). Следовательно, общее число фальсификаций может быть равным трем тысячам голосов, т. е. в четыре раза больше, чем рассматриваемое в суде число.

Отсюда можно предположить, что фальсификациями в Грачевском районе занимались не в двух, а в гораздо большем числе участковых комиссий.

В отношении судебного приговора возникает еще один интересный аспект. Если суд признал, что вина управделами районной администрации больше, поскольку она, злоупотребляя служебным положением выступала инициатором фальсификации результатов выборов, а попросту принуждала подчиненных, то тем самым суд признал, что в системе избирательных комиссий у нас главенствует административная иерархия. А это противоречит букве и духу Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации», в соответствии с которым «никакой орган или представляющее его должностное лицо не вправе давать указания избирательным комиссиям, навязывать им свои выводы, решения,. . . « [13].

Ирония этого случая заключается в том, что именно депутаты из фракции КПРФ в Государственной Думе препятствовали законодательному закреплению принципа составления избирательных комиссий из представите лей различных политических партий и общественных объединений, что могло бы резко уменьшить возможности фальсификаций, подобных той, которая доказана судом в Грачевском районе Ставропольского края.

г) Казань

Окончательные итоги первого тура из Татарстана пришли в Москву спустя двое суток после голосования - едва ли не позже всех регионов, в том числе и самых далеких и гораздо более протяженных по своей территории. ЦИК Татарстана объявила о задержке поступления результатов из пяти казанских ТИК никак не объясняя причины этого. Однако организации, проводившие наблюдение (как со стороны демократических, так и левых сил) утверждают, что за два дня протоколы этих территориальных комиссий претерпели существенные изменения: за время с 17 по 18 июня уже после голосования заметную добавку получил Б. Ельцин, а все остальные кандидаты лишились части своих голосов [14,15]. Это изменение протоколов также зафиксировали и описали иностранные наблюдатели [10,11, 16]

Верховный Суд РФ после рассмотрения на своем заседании 10 июля 1996 г. жалобы представителя наблюдателей КПРФ В. Г. Соловьева направил материалы дела в Прокуратуру РФ и поручил ей провести проверку обнаруженных при рассмотрении дела фактов [17].

Какую информацию можно получить о выборах в Казани исходя из нашего анализа? В списке 100 самых крупных городов России Казань заметно выделяется тем, что имеет наименьший коэффициент К = 0,72. Это на 0,11 меньше чем у ближайшего соседа по такому списку (Екатеринбург, К=0. 83). Вообще величина К, меньшая единицы, встречается в некоторых городах России, где преимущество Б. Ельцина в первом туре было подавляющим (Екатеринбург, в 9 раз, Пермь - в пять раз. ) Было бы гораздо более естественным с точки зрения нашего анализа, учитывая размеры города, его положение и отношение к основным кандидатам населения, если бы К в г. Казани был равен 0,95. Более низкое значение К вполне могло произойти из-за вмешательство в избирательный процесс на первом туре, о котором говорилось выше.

Произведем обратный перерасчет результатов первого тура исходя из таких предположений: 1) К=0,95, 2) недостаток голосов Зюганова вследствие исправления протоколов равен одной четвертой от числа голосов, прибавленных Ельцину. Мы получим, что к результату Ельцина были прибавлены 43450 голосов, что составляет 8,8% от числа явившихся к урнам избирателей. Это достаточно близко к числу 35540, заявленному в жалобе Соловьева В. Г. [14].

Однако еще ближе данные, полученные в избирательном блоке «Равноправие и законность», по которым прирост голосов в пользу Ельцина наблюдался во всех семи районах г. Казани и суммарно составляет 47040 голосов [15]. Он образуется из таких составляющих 4500 голосов (Авиастроительная ТИК), 7000 (Вахитовская), 6100 (Кировская), 6940 (Московская), 8000 (Ново-Савиновская), 4500 (Приволжская), 10000 (Советская). Обращает на себя внимание обилие нулей в этих числах, что наводит на мысль о разнарядке выданной сверху и аккуратно выполненной подчиненными. Эти районные числа образуются по разным «принципам». Если в Приволжском ТИК просто перебросили 4500 голосов с Зюганова на Ельцина, не затрагивая при этом других кандидатов, то те же (!) 4500 голосов в Авиастроительном ТИК набирали буквально с миру по нитке - и с каждого кандидата (не забыли снять даже 13 голосов с Брынцалова, у которого было всего 64) и 700 из графы «против всех».

Комментируя особую ситуацию сложившуюся в связи с оглашением результатов выборов 16 июня 1996 года в Казани Д. Ловенхардт пишет: «Учитывая структуру власти, трудно представить, что эти фальсификации были предприняты без согласия высшей исполнительной власти республики» [11].

В числе 50 крупнейших городов Казань выделяется еще и тем, что она имеет максимальный показатель суммы процентов поданных за двух главных конкурентов - 77,5%. Только два города - Москва и Екатеринбург имеют близкое значение. Но их специфика в том, что они выделяются своей более сильной поддержкой Ельцину. Этот показатель также может быть следствием фальсификаций после первого тура выборов.

Еще одно весьма необычное свойство голосования в Казани: резкий перелом данных на границе этого города с прилежащими районами. Если в Казани К=0,72, то в окружающих районах в несколько раз больше: Верхнеуслонский 3,02, Высокогорский - 1,89, Лаишевский - 2,41, Пестречинский - 2,95. Такой 3-4-кратный перепад коэффициента К не наблюдается в окрестностях ни одного другого города Российской Федерации. Он указывает на границу Казани, как границу, за которой власти Татарстана во время второго тура смогли организовать сильное давление и фальсифицировать результаты голосования. В самой же Казани, если исходить из нашего анализа, во втором туре не было ни давления, ни фальсификаций - все ограничилось теми фальсификациями в районах города в первом туре, о которых говорилось выше.

В заключение обсуждения ситуации в Казани заметим, что как бы значительны ни были там размеры фальсификаций, они не идут ни в какое сравнение с масштабом давления и фальсификаций в сельских районах Татарстана. Об этом говорилось выше в других разделах и в статье автора [9].

2.4. Оценка размеров фальсификаций

Из общего числа рассматриваемых 2715 территориальных избирательных комиссий (ТИК) Российской Федерации 557 ТИК имеют К больше, чем 1,4, из которых, в свою очередь, только 268 имеют К больше, чем 1,6. Мы рассмотрим только те из них, которые входят в состав 12 субъектов, перечисленных в таблице 2. Именно они дают преобладающую часть системного вмешательства в ход голосования и подсчета.

Общее число избирателей в этих 12 регионах составляло на выборах 3 июля 14 миллионов 445 тысяч, из них явилось на выборы 10 миллионов 705 тысяч, а проголосовали за Ельцина 5 миллионов 655 тысяч избирателей. Организованное вмешательство в процесс выборов (давление и фальсификации) в пользу Б. Ельцина во время второго тура выборов оценивается автором в этих регионах в 700-900 тысяч голосов, что составляет от 7 до 9% разницы голосов поданных во втором туре за Ельцина и за Зюганова.

Вклад в эту сумму у каждого из 12 субъектов разный. Наибольший - сотни тысяч голосов - внесли Татарстан и Дагестан. Значительный - почти на порядок меньше - республики Ингушетия, Северная Осетия, Карачаево-Черкесская, Мордовия и Кабардино-Балкарская. Меньший - остальные региона из таблицы.

Как мы видим, размеры организованного воздействия на результат выборов таковы, что они не могут поставить под сомнение результат выборов в целом. Однако, в отдельных регионах результаты второго тура могли быть принципиально другими, если бы такое вмешательство отсутствовало.

2.5. Рейтинг регионов на выборах 1996

В разделе 2 мы использовали метод сравнительного анализа результатов голосования за первых двух кандидатов в первом и втором турах выборов Президента РФ в 1996 году. В 12 регионах, десять из них республики, были выявлены указания на организованное давление на процесс выборов и фальсификации результатов в пользу Ельцина.

Во втором туре имеются указания на небольшое число случаев давления в пользу Зюганова, но, в целом, по нашему мнению, они были более характерны для первого тура [18]. Для определения нарушений в ходе первого тура по предлагаемому методу следует провести дополнительную работу по его усовершенствованию.

В целом положение с организацией выборов Президента РФ в 1996, а значит и с продвижением демократии, было весьма удовлетворительным. В большинстве регионов оно могло быть оценено как хорошее. Однако было обнаружено около 15% регионов и примерно такая же доля районов, в которых возникли серьезные сомнения относительно честности и свободы проведенных выборов.

В соответствии с параметрами таблицы 2 и с оценками размеров фальсификаций мы можем выстроить регионы по силе административного управления выборами и их результатами. Речь идет об обратном рейтинге: впереди стоит тот регион, где нарушения максимальные, далее субъекты располагаются по мере убывания давления и фальсификаций. Итак, это республики Татарстан, Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия, Карачаево-Черкесская, Кабардино-Балкарская, Мордовия, Башкортостан, Калмыкия Ставропольский край, Ростовская область, Адыгея. Манипуляция результатами выборов в них так значительна, что подрывает саму основу свободного голосования.

Далее мы дополним картину следующими выводами.

1) Во всех регионах, где обнаружены давление и фальсификации, наиболее «управляемыми» оказались сельские районы и, в меньшей степени, небольшие города и поселки. Города с населением в несколько сот тысяч жителей (за исключением Махачкалы и Набережных Челнов) показали хорошую сопротивляемость таким методам воздействия на результат выборов. Видимо причина в том, что организаторы системного давления на ход выборов пока еще не решились распространить свою практику на свои столицы.
2) Описанное выше давление властей в некоторых районах становится очень сильным. Мы относим сюда 76 районов со значением К более 3, которые сконцентрированы в восьми республиках из таблицы: первые семь и Башкортостан. Это давление является, к тому же является вполне откровенным. В частности, в Татарстане, где оно было проведено наиболее организованно и открыто, большая часть граждан прекрасно осведомлена о методах административного воздействия на ход выборов, которое год от года усиливается. Однако ЦИК РФ, по-видимому, в 1996 г. не желало замечать противозаконный характер такого давления. Во всяком случае, раздел об «управляемости электората» в официальном анализе ЦИК [9, стр. 188,190] оставляет именно такое впечатление.
3) Семь из десяти крупнейших всероссийских социологических центров и институтов при прогнозировании результатов второго тура выборов предсказали более низкую долю голосов поданных за Ельцина, чем это оказалось в итоговых протоколах [9, рис 14. 2]. Эта разница (от двух до четырех процентов у шести социологических центров и десять процентов у седьмого) вполне может быть объяснена общим размером фальсификаций результатов выборов во втором туре, который был оценен в предыдущем разделе 2. 4.

Оценка размеров давления и фальсификаций на выборах, данная здесь, должна быть дополнена результатами анализов выборов, выполненных другими методами.

Теперь мы переходим к анализу результатов выборов Президента РФ в 2000 году.

3. Президентские выборы 2000 года

3.1. Преемственность и отличия

На этих выборах избиратели и наблюдатели впервые могли использовать свой предыдущий опыт: выборы 2000 г. проводились по законам, являвшимся развитием законов 1996 года, и они отвечали всем основным международным нормам. ЦИК РФ, высший орган страны при проведении выборов, действовал в том же ключе, что и четыре года назад. Многие параметры предвыборной кампании: сроки, порядок выдвижения, ограничения на деятельность кандидатов были близки к тому, что было известно в предыдущих выборах. Так же был кандидат, который с начала и до конца кампании являлся вторым по всем рейтингам, и это был снова тот же представитель КПРФ Геннадий Зюганов. Подобно выборам 1996, были кандидаты третьего и четвертого плана, не имевшие никаких шансов получить более одного-двух процентов голосов, ставящие перед собой целью увеличение личной популярности или известности какого-то общественного объединения. Даже количество кандидатов в избирательном бюллетене в день голосования оказалось почти таким же - десять и одиннадцать.

Но, пожалуй, самым важным сходством выборов 1996 и 2000 был явный расчет центра на помощь региональных лидеров. Причем ставка делалась на те регионы, в которых принципы свободных и честных выборов, если судить по предыдущей электоральной истории регионов, ставятся под сомнение, и на те, в которых были зафиксированы кричащие нарушения норм демократических выборов. «Путин совершил блиц-турне по ключевым с электоральной точки зрения регионам: Башкирия, Татарстан, Кубань, Москва и Московская область. Эти регионы вместе с родным для Путина Петербургом дали в совокупности четверть из его сорока миллионов голосов» [19]. Следует правда добавить, что и общее число избирателей в этих шести регионах составляет без малого четверть числа избирателей всей России. (Об агитационном эффекте поездки поговорим ниже. )

Были и существенные отличия от выборов предыдущего президентского цикла 1996 г. Прежде всего - это наличие явного лидера и его победа уже в первом туре.

Отсутствие второго тура сделало невозможным применить метод сравнения результатов двух кандидатов-лидеров в первом и втором турах. Поэтому мы применили детальное исследование других параметров голосования и смогли получить оценку силового влияния (административного воздействия) на результаты выборов в различных регионах.

Как оказалось, результаты хорошо согласуются с картиной, полученной нами для выборов 1996 г. Снова небольшая часть регионов оказалась заметно отличающейся от других после применения простых статистических методов. Часть этих регионов появились в таком списке впервые, но несколько республик (Дагестан, Татарстан и Башкирия) стабильно встречаются во всех списках необычных регионов, что обычно указывает на большую вероятность нарушений избирательных норм.

3.2. Основные результаты выборов: роль регионов

В качестве статистического массива для нас снова служили официальные данные выборов Президента РФ 26 марта 2000 г. [20]. В наше рассмотрение не включены избиратели, проголосовавшие за границей. Общее число избирателей отдавших голоса за Путина в 89 субъектах составило 39 585 327. ЦИК РФ в официальных итогах [21] объявил другое число - 39 740 434, которое на 155 107 больше. Эта разница и возникла за счет тех, кто проголосовал в других странах.

На основе этих данных для каждой территориальной избирательной комиссии (ТИК) были подсчитаны: а) так называемая явка, т. е. доля избирателей принявших участие в голосовании, вычисленная в процентах от общего числа избирателей; б) процентная доля проголосовавших за Путина (от общего числа принявших участие в голосовании) и в) доля недействительных бюллетеней. В некоторых регионах вычислялись также доли голосов поданных за других кандидатов в президенты, например, в Самарской обл. - за К. Титова, а в Кемеровской - за А. Тулеева. В половине регионов подсчитаны доли голосовавших за Явлинского и Зюганова. Всего в массив занесено 2748 ТИК из 88 субъектов РФ. В рассмотрение не включены лишь 22 комиссии в Чеченской Республике.

N	Наименование региона	Чис. изб.	%суб/РФ
1	г. Москва	6960292	6,41
2	Московская обл.	5360747	4,94
3	Краснодарский край	3899854	3,59
4	г. Санкт-Петербург	3738708	3,44
5	Свердловская обл	3472557	3,20
6	Ростовская обл.	3293134	3,03
7	Башкортостан	2897397	2,67
8	Нижегородская обл.	2844213	2,62
9	Татарстан	2708257	2,49
10	Челябинская обл.	2678282	2,47
11	Самарская обл.	2480996	2,29
12	Красноярский край	2159489	1,99
13	Кемеровская обл.	2151701	1,98
14	Новосибирская обл.	2068573	1,91
	Всего	46714200	43,03

Таблица 3. Крупные регионы. В столбце «Чис. Изб. « дано число избирателей, включенных в списки на момент окончания голосования, в столбце «%суб/РФ» - доля каждого субъекта в общем числе избирателей Российской Федерации.

По числу избирателей субъекты РФ заметно различаются. В восьми самых малых общее число избирателей составляет 363 тысячи, в то время в каждом из 14 самых крупных проживает более чем по 2 млн. избирателей (см. таблицу 3. ) Общее число избирателей в этих регионах превышает 46 млн. , что составляет 43 процента от числа избирателей России. Конечно, крупные регионы должны были в первую очередь включаться в расчеты Кремля в предвыборный период. Именно поэтому в графике кампании кандидата в президенты В. Путина оказались Москва и Московская область, Краснодарский край, республики Татарстан и Башкортостан. В этом списке своеобразно выделяются два последних региона, слава руководителей которых уметь «управлять» голосованием любого уровня - федерального или местного - безусловно была известна предвыборному штабу Путина. Читателю этого сборника такое качество ясно из других работ, опубликованных в настоящем сборнике, а также из нашего анализа выборов 1996 г.

И действительно, эти две республики компенсировали пониженный уровень голосования за Путина в таких крупных регионах, как Москва, Московская область и Краснодарский край. Обратимся к таблице 4, в которой все субъекты РФ выстроены по числу проголосовавших за Путина в расчете на каждые сто избирателей, внесенных в списки для голосования.

Ранг	Наимен. субъекта	За Путина	Пут/изб
1	Ингушская Республика	94121	79,2
2	Республика Дагестан	877853	67,7
3	Кабардино-Балкарская	338378	66,3
4	Республика Татарстан	1486753	54,9
5	Чукотский а. о.	22025	49,7
6	Коми-Пермяцкий а. о.	47171	48,3
7	Респ Башкортостан	1387179	47,9
8	Республика Мордовия	326870	47,7
9	Вологодская	471589	47,5
10	Новгородская	260306	46,1
28	Санкт-Петербург	1547509	41,4
41	Свердловская	1352083	38,9
42	Ростовская	1259333	38,2
55	Нижегородская	1001491	35,2
59	Краснодарский край	1326108	34,0
62	Челябинская	893461	33,4
72	Красноярский край	669493	31,0
73	Московская	1661712	31,0
75	Москва	2153349	30,9
80	Самарская	710052	28,6
85	Новосибирская	537844	26,0
89	Кемеровская	350844	16,3
	По 89 субъектам РФ	39585327	36,5

Таблица 4. Голосование за Путина в регионах: Третий столбец -число голосов за Путина в регионе, четвертый - отношение (за Путина)/(число избирателей в списках) в процентах. Первые десять регионов и все 14 крупных регионов из таблицы 3 (выделены жирным шрифтом).

Мы видим, что лидерами по этому показателю являются три северокавказские республики Ингушетия, Дагестан и Кабардино-Балкария, в которых от 79 до 66 избирателей из каждых ста зарегистрированных избирателей, в соответствии с официальными данными, голосовали за Путина. Татарстан же является четвертым в списке и безусловным лидером среди крупных субъектов. 55 избирателей за Путина из каждых ста внесенных в списки - такой показатель позволил Татарстану собрать урожай голосов для отчета Кремлю (без малого 1,5 млн. ), больший, чем более населенный Башкортостан, и почти такой же, как и имеющий на 40 процентов больше избирателей родной Путину Санкт-Петербург. Вплотную за Башкирией идет и Мордовия. Безусловно, такие достижения не афишируются, но и не проходят незамеченными в политических расчетах. При этом не является секретом какой ценой совершаются подобные электоральные подвиги.

Уже отсюда можно понять, что проблемы руководителей республик, перечисленных в предыдущем абзаце, по выполнению на этих выборах задания (самими же ими, скорей всего, и установленного) были немалые. Ведь известно, например, что крупные города обычно плохо поддаются сплошным электоральным манипуляциям властей. В Татарстане и Башкортостане столицы Казань и Уфа, города с более чем миллионным населением, и также небольшие города до сих пор всегда проявляли свои характеры и голосовали не так, как хотели бы руководители. На графиках 7 и 5 районы этих городов расположены в крайней правой части, где коэффициент К близок к единице. За редким исключением, во всех городских ТИК уровень голосования за Путина был ниже среднего по этим республикам - 55 по Татарстану и 48 по Башкирии. Эта неподатливость должна быть компенсирована в итоговых данных, очевидно, за счет «достижений» на селе. Если учесть, что в селах проживает лишь около трети избирателей, станет ясно, что без показателей явки и голосования за Путина, доходящим в отдельных районах до 90% и даже 95%, не обойтись.

Обратимся теперь к основной задаче и попробуем найти такие характеристики регионов, которые бы помогли сравнить их между собой и дали возможность оценить степень свободы и честности на выборах.

3.3. Первые статистические закономерности

Также как и в случае выборов 1996 г. мы предполагали, что существуют статистические закономерности, которые, должны хорошо выполняться в случае свободных выборов. А отклонения от них будут указывать на ограничения свободного голосования, которые в России 1990-2000 г реализуются в основном путем административного воздействия.

а) Явка избирателей

Первые шесть субъектов по этому показателю - это республики Ингушетия (92,76%), Кабардино-Балкария (88,50), Дагестан (83,60), Татарстан (79,84), Башкортостан (79,46) и Мордовия (79,42). Сразу вслед за ними две области - Орловская (77,89) и Саратовская (74,95). Большинство же субъектов, их около пятидесяти, укладывается в узкий диапазон от 68 до 73%. Москва и Санкт-Петербург (оба по 66%), Московская (65%) и Свердловская (62%) области расположились несколько ниже.

Отклонения в явке становятся более наглядными, когда мы рассматриваем проблему на уровне отдельных ТИК. Это связано с тем, что почти в каждом регионе есть несколько районов с нормальной явкой и они занижают действие административного управления на другие районы. Во всей России (2748 ТИК) явка, превышающая 90% отмечена в 121 ТИК, (т. е. в одной из двадцати пяти), причем 35 из них - это ТИК Татарстана, а 31 - ТИК Башкортостана, (всего в этих республиках было 62 и 70 ТИК соответственно). В Ингушетии такую явку имели все 6 комиссий, в Кабардино-Балкарии 8 из 11, в Мордовии в 7 из 27. Всего же это явление наблюдалось в 15 субъектах, причем в 5 было по одной территориальной избирательной комиссии, что могло объясняться особенностями состава избирателей в них. Так, например, в Краснодарском крае и Архангельской области было по одной небольшой ТИК с явкой более 90%, в которых избиратели являлись сотрудниками морского флота или членами их семей, чем и объяснялось столь ответственное отношение к голосованию.

Если поднять планку выше, до 95 процентов, то во всей России существует 46 таких ТИК. Здесь Татарстан и Башкирия доминируют еще более рельефно (22 и 15 ТИК соответственно). С ними продолжают соревноваться только Кабардино-Балкария (4 ТИК из 11) и Ингушетия (2 из 6). Последняя поставила абсолютный рекорд, который мог бы стать даже в советские времена всесоюзным. Там в Джейрахской ТИК достигнута 100-процентная явка: на выборы пришли все 1412 зарегистрированных избирателей. Правда, все 37 территориальных комиссий Татарстана и Башкортостана из этой категории гораздо более крупные: в них от 10 тыс. до 35 тыс. избирателей в каждой, а в общей сумме почти 700 тыс. избирателей. Обладая возможностью создавать (если судить по протоколам) такие послушные, 95-процентные дивизии и корпуса избирателей, главы регионов могут заранее «предсказывать» какой будет волеизъявление народа.

Не удивительно, что все ТИК с более чем 90-процентной явкой являются сельскими районами. В Татарстане в число 35 таких территориальных комиссий входит только одна городская - ТИК г. Бавлы. Этот небольшой городок прославился тем, что в 1996 г. район, центром которого он является, был первым в России по административной «переориентации» избирателей между первым и вторым туром.

Если усредненная в целом по субъекту явка не дает оснований прийти к каким-либо заключениям, то явка по отдельным районам, превышающая 90 и 95%, может служить определенным предостережением о вероятном давлении властей на процесс выборов.

б) Голосование за Путина.

Безусловно, высокий уровень явки не являлся самоцелью для организаторов выборов в этих регионах. Сейчас можно с уверенностью утверждать, что основная цель властей этих регионов была подарить Кремлю наибольшее число голосов за Путина. В этом соревновании (его уместно назвать социалистическим) мы снова видим тех же лидеров, и первый снова Татарстан.

У администраций было два способа реализации этой цели. По первому пошла администрация в Хивском районе Дагестана. По данным ЦИК РФ там, при вполне правдоподобной явке 79%, в протоколе обнаружен невероятный расклад голосов 232 - за Зюганова, 8775 - за Путина и ни одного (!) за всех других кандидатов. Результат - 75 голосов за Путина на каждые 100 избирателей в списках. Но есть и другой метод - не столь прямолинейный, но более результативный. Обратимся к таблице 5.

N	Наименован. ТИК	Регион	%Путин/список
1	Нурлатская	Татарстан	96,66
2	Алькеевская	Татарстан	93,40
3	Бураевская	Башкирия	92,05
4	Кайбицкая	Татарстан	90,67
5	Апастовская	Татарстан	90,51
6	Буздякская	Башкирия	90,44
7	Тюлячинская	Татарстан	90,08
8	Тетюшская	Татарстан	87,83
9	Бавлинская	Татарстан	87,57
10	Ермекеевская	Башкирия	86,84
11	Махачкала, Советс.	Дагестан	86,82
12	Джейрахская	Ингушетия	86,61
13	Дрожжановская	Татарстан	86,21
14	Атнинская	Татарстан	85,40
15	Благоварская	Башкирия	85,13

Таблица 5. Районы (территориальные избирательные комиссии) с голосованием за Путина более чем 85 голосов на каждые 100 списочных избирателей.

Перечисленные в таблице 15 ТИК составляют полпроцента от общего числа ТИК в России и уникальны тем, что все они из так называемых мусульманских республик, что они в основном сосредоточены в двух республиках - Татарстане и Башкортостане и, что в них экстаординарная явка на выборы сочеталась с экстраординарным голосованием за Путина, которое было больше, чем в упомянутой выше Хивской ТИК. Так в Нурлатском районе Татарстана, стоящем в списке первым, почти все кандидаты получили некоторое число голосов, нашлось даже 26 сторонников Явлинского. Казалось бы это свидетельствует о некотором, хотя и с громадным перекосом, плюрализме мнений. Но, смотрим далее: из 21286 списочных избирателей всего лишь 250 не пришли на выборы (1,18%), и только 443 избирателя Нурлатского района (2% от проголосовавших) предпочли других кандидатов, кроме Путина. При голосовании эти избиратели показали себя настолько осведомленными во всех тонкостях избирательного процесса, что испортили только 16 бюллетеней - менее одной десятой процента от действительных бюллетеней, что намного меньше, чем в городских районах с большой долей сотрудников академических институтов. (Так в двух ТИК Московской области Дубненской городской и в Долгопрудненской городской было 0,54% и 1,03% недействительных бюллетеней соответственно, а в Обнинской ТИК Калужской области 0,55% - эти районы известны крупными научными организациями). Так был получен рекордный для России результат: почти 97 голосов за Путина на каждые 100 избирателей, занесенных в списки! Если судить по конечному результату, то из таблицы видно, что с Татарстаном и Башкирией по этому показателю никто сравниться не может.

Но независимо от того по какому пути пошли власти региона - по «хивскому» или по «нурлатскому» ясно, что у граждан должна быть чрезвычайно сильная мотивация, чтобы на свободных выборах избиратели целого района выбрали одного кандидата из 11, проигнорировав почти полностью всех других. Результаты любого из районов в таблице могли быть хоть как-то правдоподобными, если бы кандидат в Президенты России Путин являлся уроженцем этого района, и лично удостаивал бы своих земляков частым посещением.

Далее, если мы понизим установленный барьер и рассмотрим районы, в которых за Путина проголосовало более 75% от списочного числа избирателей, то обнаружим, что и здесь безусловными лидерами остаются те же две соседние республики. Из 53 таких районов во всей России 23 находятся в Татарстане, 11- в Башкирии, по 5 - в Ингушетии и Дагестане, 4 - в Кабардино-Балкарии, 2 - в Саратовской области и по одному в Карачаево-Черкессии и Мордовии.

Чтобы нам была ясна общая картина для возможности сравнения со всеми другими регионами, отметим, что по всей России: число проголосовавших за Путина по 88 регионам 39 394 288 избирателей, что составляет 36,4 на каждые 100 из списочного состава. Добавим также, что ТИК, в которых было за Путина отдано более чем 80 голосов на каждые 100 избирателей в списках, имеются только в шести субъектах, а ТИК с более чем 70 голосами - еще в пяти регионах. К перечисленным в предыдущем абзаце надо добавить еще Калмыкию, Чукотский а. о. и Тыву. А в других 73 регионах нет ни одной ТИК с голосованием более чем 65 на каждые 100 избирателей в списках.

Отсюда видно, что названные выше девять республик, одна область и один автономный округ резко выделяются на общем фоне. Но даже среди этих одиннадцати субъектов, приведенные в таблице 15 ТИК являются исключительным явлением.

На необычность обстановки в Татарстане и Башкортостане указывает и такой факт. Максимальное и минимальное значение голосования за Путина среди всех 62 ТИК Татарстана резко контрастируют: 96,7% и 38,3% от списка избирателей. Для Башкирии это 92,0% и 30,0% среди 70 ТИК. Для сравнения приведем такие же данные для типичных областей: Костромская -55,3%,35,6%, 30 ТИК; Лениградская - 52,8%, 39,3%, 27 ТИК; Новосибирская - 41,7%, 19,5%, 46 ТИК; Свердловская - 55,2%, 29,9%, 78 ТИК. Ясно, что минимальные значения в двух республиках вполне обычны. Но мы видим явное указание на внешнюю силу, которая слишком подняла вверх максимальные.

в) Недействительные бюллетени

Известно, что обычно доля недействительных бюллетеней для достаточно больших массивов изменяется незначительно. Об информативности этого показателя говорили разные авторы, в том числе А. Собянин и В Суховольский [22].

И в нашем случае, в 60 субъектах федерации доля недействительных бюллетеней колеблется в пределах от 0,45% до 1,00% (нижнее значение принадлежит Санкт-Петербургу). А максимальные значения в списке имеют опять знакомые республики: Мордовия 2,23%, Чувашия 1,93%, Калмыкия 1,91%, Тыва 1,75%, Татарстан 1,71%, Северная Осетия 1,51%, Республика Алтай 1, 38%, Усть-Ордынский Бурятский А. О. 1,38%, Башкортостан 1,37%. Как видим, здесь перечислены и те республики, которые часто и заслуженно высказывают гордость за свой высокий научный и образовательный потенциалом. Но наука и образование бессильны, когда в ход идет политически мотивированное давление на процесс выборов.

Как обычно, следующим шагом мы исследуем, как образуются эти средние значения для региона из значений в отдельных ТИК. В каждом регионе возьмем по одной ТИК с наименьшей долей недействительных бюллетеней и выстроим их по мере возрастания. И здесь на первых местах оказываются те же республики и снова Саратовская область: Дагестан 0,04% (Левашинский район), Татарстан 0,08% (Нурлатский), Чукотский а. о. 0,11% (Иультинский), Башкортостан 0,12% (Бураевский), Саратовская обл. 0,19% (Балтайский), Карачаево-Черкесская Республика 0,22% (Малокарачаевский). Причем, во всех этих субъектах такие экстраординарные показатели политической грамотности избирателей наблюдались не в городах, где сосредоточены институты и образовательные центры, а в сельских районах, удаленных от столиц. В Санкт-Петербурге, видимо, политически самом грамотном регионе, наименьший процент недействительных бюллетеней в одном ТИК равен 0,31. Мы полагаем, что в регионах, где средний процент недействительных бюллетеней выше среднего по России, значения меньшие, чем 0,31% в масштабах района, могут вполне определенно указывать на возможность фальсификаций.

Теперь наоборот, составим список, в котором от каждого региона взята только одна ТИК с максимальной долей недействительных бюллетеней. Здесь наблюдается большое ядро из 60 регионов в пределах от 0,73 (Санкт-Петербург) до 2,00%. За пределами этого ядра - известные нам республики и две области, в порядке убывания: Татарстан 11,19% (Мамадышский район), Калмыкия 8,26% (Черноземельский), Чувашия 6,87%(Шемуршинский), Мордовия 5,01% (Ельниковский), Башкирия 4,60% (Мелеузовский), Дагестан 4,45% (Ботлихский), Саратовская 4,05% (Прелюбский), Ростовская 3,98% (Боковский), Кабардино-Балкарская 3,35% (Майский), Тыва 3,27% (Чаа-Хольский). Такие значения значительно выделяются среди всех других в абсолютном большинстве регионов. Но более важно, что они выявляют почти тот же список особенных регионов РФ, с которыми мы уже встречались выше. А Татарстан, Башкирия и Саратовская область являются всероссийскими лидерами как по слишком малой, так и по неоправданно высокой доле недействительных бюллетеней. Второе интересное свойство: эти десять районов не находятся в списке районов, в которых наблюдалась необычно высокая явка. Мамадышский район Татарстана с явкой 87,3% не попал в число 35 районов Татарстана с явкой более 90%. Мелеузовский в Башкирии имеет вполне обычную явку 79,8%, также как и Ботлихский из Дагестана -73,5% и Прелюбский из Саратовской области - 81,9%. Это свойство, конечно, требует отдельного объяснения, о чем речь пойдет ниже.

г) Коэффициент Р

Наиболее ярко выявляет несоразмерности в долях недействительных бюллетеней в разных ТИК следующий простой показатель. Если НДмах - самая большая доля недействительных бюллетеней в данном субъекте федерации, НДмин - наименьшая доля недействительных бюллетеней, тогда назовем отношение между ними коэффициентом Р. Например, в Санкт-Петербурге Р=0,73/0,31= 2,35. В Москве Р=1,34 /0,37=3,62. Очевидно, что разброс долей недействительных бюллетеней, т. е. значение коэффициента Р, должны быть тем больше, чем больше районов (ТИК) в субъекте федерации. В Москве число ТИК в четыре раза больше, чем в Санкт-Петербурге и поэтому большее значение Р вполне объяснимо. Но интересно, что Москва, имеющая намного больше районов, чем любой другой субъект федерации, имеет далеко не самое большое значение Р.

Увеличить

График 8. Выстраивание по убыванию Р. Первые 32 региона России.

Регион	Р
Татарстан	139,9
Дагестан	111,3
Башкортостан	38,3
Саратовская обл.	21,3
Чукотский а. о.	15,8
Калмыкия	12,3
Коми-Пермяцкий а. о.	12,0
Ростовская обл.	10,0
Кабардино-Балкарская	9,9
Чувашия	8,9
Карачаево-Черкесская	8,1
Курская обл.	7,5

Таблица 6. Двенадцать субъектов РФ с коэффициентом Р>7,5.

За исключением острого пика в левой части графика ход кривой на графике 8 не представляет неожиданностей. Двенадцать субъектов РФ, ответственные за этот пик, помещены в таблице 6. Они имеют коэффициент Р больший, чем 7,5. Во всех других 75 регионах России коэффициент Р меньше, чем 6,00. Особенно выделяются в этой таблице три субъекта- Татарстан, Дагестан и Башкортостан. Безусловно, для нас это не является неожиданностью, поскольку и до этого мы встречали их во всех списках особенных, с точки зрения статистики, регионов. В частности, мы заметили, что в этих республиках в отдельных районах имеются как неоправданно малые доли недействительных бюллетеней, так и слишком большие. Неожиданным является то, что оказалось возможным столь гипертрофированное значение Р (140 в Татарстане и 111 в Дагестане).

На что это факт указывает и как характеризует выборы? Можно сделать следующие предположения

1. Фальсификации в одних районах идут за счет зачисления недействительных бюллетеней в счет одного из кандидатов, того, кому местные власти подыгрывают, в данном случае, на счет Путина. Мы видим тогда резко заниженную долю недействительных бюллетеней. Особенно это часто происходит в районах с показателями очень высокой явки и очень высокого (организованного) голосования за Путина. Менеджеры фальсификаций используют недействительные бюллетени как последний резерв для увеличения числа голосов фаворита.
2. Необычно высокая доля недействительных бюллетеней может указывать на намеренную порчу части бюллетеней поданных за соперников фаворита властей. Таких случаев меньше, чем первых. Видимо, потому, что основная цель - преподнести фавориту наибольшее число голосов в итоговых протоколах - при использовании только этого метода достигнута не будет.
3. Сильно завышенное значение Р указывает на то, что для в одном субъекте федерации совмещаются и первый и второй типы фальсификаций.

До сих пор мы анализировали только одномерные характеристики результатов голосования. Наш анализ выявил небольшую группу регионов, имеющих особенные показатели с различных точек зрения такого анализа. Эти характеристики предоставляют убедительные, но все же непрямые доказательства вмешательства администраций в процесс свободных выборов. Чтобы дополнить рассмотрение и сделать его более неоспоримым, обратимся к анализу результатов голосования методом линейной регрессии.

3.4. Метод линейной регрессии. Корреляция между явкой избирателей и голосованием за одного кандидата.

Как и в предыдущих разделах наша главная цель - это сравнение характеристик различных регионов. По голосованию «за Путина» мы построили графики линейной регрессии для 88 регионов России, всех кроме Чеченской республики. Примерно для половины регионов имеются графики линейной регрессии по голосованиям «за Зюганова» и «за Явлинского».

Еще А. Собянин и В. Суховольский показали, что такие графики могут ясно указывать, что в некоторых регионах та часть избирателей, которая обеспечивала более высокую явку, являлась ориентированной политически однородно и «дружно и безошибочно голосовала за одного и того же или за двух первых кандидатов». Авторы иллюстрируют это графиками голосований за членов Совета Федерации на выборах 12 декабря 1993 г. в Пензенской, Тульской, Кемеровской и Брянской областей [22, стр. 86-87].

Также как и эти авторы, мы рассматриваем в основном графики зависимости голосования за кандидата от явки избирателей. Существует альтернативный способ изучать зависимость голосования от общего числа избирателей. Чтобы сравнить информативность методов мы выполнили также большое число графиков и по этому варианту. Хотя в обоих случаях коэффициенты уравнения регрессии получаются заметно отличающимися, принципиальной разницы между ними для достижения целей нашего анализа мы не обнаружили и ниже будем рассматривать только первый вариант. Рассмотрим для примера среднюю с точки зрения нашего анализа область - Владимирскую.

Увеличить

График 9. Линейная регрессия для Владимирской области

По вертикальной оси у мы откладываем процентную долю проголосовавших за Путина (от суммы действительных и недействительных бюллетеней). По горизонтальной оси х - явку, т. е. долю явившихся на выборы (от списочного числа избирателей). Каждой из 26 ТИК соответствует одна точка на плоскости. Линия регрессии

у= Ах+В
имеет в случае Владимирской области вид
у= -0,075х +59,4; R² = 0,0019

Коэффициент А в этом случае очень близок к нулю. Это означает, что отсутствует зависимость между явкой и голосованием за Путина. Избиратели в районах с низкой явкой в среднем голосовали также, как и в районах с более высокой явкой. Т. е. вероятность голосования одного избирателя за кандидата Путина была конкретной постоянной величиной, не зависящей от числа пришедших. Это можно выразить и в несколько другой форме: в районах с высокой явкой избиратели, пришедшие в конце голосования и обеспечившие эту высокую явку, голосовали так же как и избиратели первой половины дня. Кроме этого, мы наблюдаем значительный разброс значений вокруг линии регрессии: R² также очень близок к нулю. Это естественно для регионов, в которых отсутствует управление выборами, организованное с целью достижения определенного результата. Еще один пример такого типа на графике 10.

Увеличить

График 10. Линейная регрессия для Омской области

Несмотря на небольшие отличия, этот график имеет те же основные свойства, что и предыдущий: большой разброс точек относительно линии аппроксимации (R² =0,07) и незначительный наклон самой прямой. Подобные графики мы получили и для Брянской, Иркутской, Ленинградской, Липецкой, Калужской, Московской, Мурманской, Тверской областях, Санкт-Петербурга, Удмуртии, других регионов. Проще сказать, что такая картина наблюдается в большинстве областей и республик. В эту большую группу мы отнесли все регионы, у которых коэффициент линейной регрессии А не превышает 0,2, а величина достоверности аппроксимации R² не больше, чем 0,25. Последнее ограничение связано с тем, что почти всегда увеличенное значение R² связано со значительной линейной зависимостью голосования за Путина от явки избирателей.

Другая группа - это регионы, в которых эти ограничения на Аы и R² не удовлетворяются.

N	Наименование региона	Путин			Зюганов
		А	В	R2	А	В	R2
1.	Карачаево-Черкесская	1,2	-29	0,72	-0,99	108	0,65
2.	Мордовия	0,87	-11	0,65	-0,64	83	0,55
3.	Кабардино-Балкария	0,76	7	0,61	-0,35	50	0,28
4.	Саратовская обл.	1,14	-29	0,6	-0,68	81	0,41
5.	Татарстан	0,83	3	0,55	-0,47	58	0,38
6.	Башкирия	0,95	-17	0,53	-0,55	74	0,29
7.	Сахалинская обл.	0,89	-6	0,51	-1,03	95	0,48
8.	Томская обл.	1,22	-29	0,5	-0,57	65	0,22
9.	Республика Алтай	1,39	-61	0,49
10.	Камчатская обл.	1,08	19	0,47	-0,97	91	0,76
11.	Коми	0,97	-6	0,46	-0,48	55	0,34
12.	Самарская обл.	-1,09	115	0,44	0,45	1	0,18
13.	Дагестан	0,98	-3	0,31	-0,87	91	0,28

Таблица 7. Параметры линейной регрессии.
Регионы со значительным отклонением от нормы.

Они находятся в таблице 7, в которой помещена верхняя часть списка всех регионов, выстроенных по убыванию параметра R². Графики регионов в верхних строчках характеризуются плотным прилеганием точек к линии регрессии.

Чтобы более наглядно понять, что означают такие большие коэффициенты уравнения линейной регрессии, обратимся к графику 11.

Увеличить

График 11. Линейная регрессия для Саратовской области.

Саратовская область находится в четвертой строке таблицы 7 и является первой из крупных регионов. Как видим, этот график принципиально отличается от случаев Владимирской и Омской областей: вместо расплывчатого облака точек имеем точки, лежащие близко к одной прямой, связывающей прямой пропорциональной зависимостью голосование за Путина и явку.

Попробуем на конкретном примере понять насколько велик угол наклона прямой на графике 11. Возьмем две точки, лежащие на разных концах прямой: Красноармейская ТИК (явка 70,24%; за Путина 53,00%) и Питерская ТИК (92,33% и 78,2% соответственно). В первой в списки включено 35295 избирателей, что в 2,5 раза больше, чем во второй. Но в целом это два сельских района, две однотипные территориальные избирательные комиссии.

В Красноармейской ТИК на выборы пришло 702 избирателя из каждой тысячи внесенных в списки, из них за Путина проголосовало 372, в Питерской пришло 923, из них за Путина - 721. Таким образом, избирателей пришло на 221 больше, а голосование за Путина увеличилось на 349. Т. е. на каждые 100 дополнительно пришедших избирателя в графе «за Путина» появилось на 158 голосов больше! Именно эта странная статистика (если говорить о свободных выборах) отражена в коэффициенте а=1,14. Связь между явкой и голосованием в целом по области, безусловно, не такая жесткая, как в приведенном примере на двух точках, но она существует. Районы (точки) на графике Саратовской области расположены таким образом, что они дают промежуточный образ между расплывчатым эллипсом, как для большинства регионов России, и выстраиванием вдоль одной линии аппроксимации.

Подобная характеристика выборов свойственна Карачаево-Черкесской республике, Мордовии, Кабардино-Балкарии, Татарстану, Башкортостану, Коми, Дагестану и Сахалинской, Томской, Камчатской областям. Далее, во всех этих субъектах сильный положительный наклон линии регрессии голосования за Путина сочетается с отрицательным, но несколько меньшим наклоном линии голосования за Зюганова и с достаточно плотным выстраиванием вдоль линии (R² >0,3). Другими словами, в этих регионах статистика указывает на сильное организованное вмешательство в выборы, прежде всего в процесс голосования, подсчет голосов и подведение итогов по региону, на отсутствие свободных выборов.

Следует учитывать, что во многих субъектах голосование в селах и городах РФ качественно отличны. В таблице 7 мы имеем усредненную характеристику двух различных электоральных культур и степеней вмешательства администраций. Известно также, что даже при очень сильном неправовом воздействии на избирателей в отдельных регионах в целом, администрации не научились еще в такой же степени «управлять» голосованием в городах, как это они делают в селах. Подробнее рассмотрим это различие на примере Татарстана.

В таблице 8 приводятся параметры голосования в Татарстане за двух первых кандидатов в целом по республике, в городах и в селах.

Вид выборки	Число ТИК	А	В	R
Путин - РТ в целом	62	0,84	0,7	0,56
Путин-села РТ	43	1,18	-30,4	0,41
Путин-города РТ	19	0,33	39,6	0,08
Зюганов - РТ в целом	62	-0,47	57,8	0,38
Зюганов-села РТ	43	-0,9	98,4	0,37
Зюганов - города РТ	19	0,09	15,9	0,01

Таблица 8. Параметры линейной регрессии y=Аx+В:
явка и голосование за Путина и Зюганова в Татарстане.

Разницу голосования в селах и городах можно понять на графиках 12 и 13, показывающих голосование за Путина и Зюганова в Татарстане.

Легко видеть, что в каждом графике все 62 точки на плоскости отчетливо разделены на две группы. Например, в графике голосования за Путина меньшая группа точек в левой нижней части - это городские ТИК республики, а в правой верхней - сельские. Единственное исключение - Нурлатская городская ТИК с явкой 84,4% и голосованием за Путина 88,3% находится на этом графике ближе к области сельских районов. На графике голосования за Зюганова картина симметрична: левая верхняя часть - это города, правая нижняя - села.

Увеличить

График 12. Линейная регрессия: голосование за Путина в Татарстане

Такое разделение на две группы точек, по признаку село-город имеется во многих, если не в большинстве, регионов. Можно сказать, что это одно из основных общих свойств. Но для субъектов РФ из таблицы 7 это разделение ярко выражено, тогда как для субъектов из середины полного списка 88 регионов оно затушевано.

Другое важное свойство двух татарстанских графиков - это сильная положительная связь (А=0,84) явки и голосования за Путина и существенная отрицательная (А= -0,47) в случае голосования за Зюганова. Эти связи становятся намного более сильными, если рассматривать только сельские районы: А=1,18 и А=- 0,9 соответственно. Это понятно в контексте нашего анализа, поскольку указывает на значительно более сильное административное «управление» выборами в селах, чем в городах.

Увеличить

График 13. Линейная регрессия: голосование за Зюганова в Татарстане

Сравнивая случаи Саратовской области и Татарстана, в которых линейная связь между голосованием за Путина и явкой почти одинакова, заметим, что выборы в Татарстане подвергаются гораздо более сильному административному воздействию: мы не должны забывать, что в Татарстане сильная зависимость голосования за Путина от явки сочетается с более высокими значениями явок избирателей в сельских районах. В списке 53 районов, в которых преодолен высокий рубеж - 75% голосов за Путина от списка избирателей - имеется две ТИК из Саратовской области (Балтайская 84,8% и Татищевская 76%) и 23 ТИК из Татарстана, причем, как мы отмечали, девять из них преодолели 85%.

Заслуживают отдельного внимания случаи Самарской и Кемеровской областей. Здесь губернаторы Константин Титов и Аман Тулеев были в то же время и кандидатами на должность президента РФ.

В таблице 7 Самарская область является единственным регионом с сильной отрицательной связью между голосованием за Путина и явкой. В целом по России имеется около 15 субъектов федерации, в которых эта связь отрицательная. Но во всех, кроме Самарской области, коэффициент А является небольшим по абсолютному значению (не более 0,4), и, что существен но, это сопровождается значительным разбросом точек вокруг линии регрессии (R² < 0,15).

Далее, линия регрессии кандидата Титова в Самарской области,

y=0,89x - 41, R² =0,45

близка к тому, чтобы стать зеркальным отражением линии Путина. При этом Титов набрал по Самарской области 20% голосов, в два раза меньше, чем Путин. Может показаться странным, но в Самарской области коэффициент А для линии регрессии Зюганова равен +0,45, что является редким случаем среди других субъектов РФ.

Совсем другая картина наблюдается в Кемеровской области. Тулеев набрал в там 51% голосов, в два раза больше, чем Путин. Линия регрессии на диаграмме «голосование за Тулеева - явка» имеет небольшой положительный наклон (а=0,16), а совокупность точек представляет расплывчатое облако (R²=0,04). Также не отклоняется от нормы график голосования за Путина по Кемеровской области.

Вывод: скромные результаты Титова на выборах, видимо, сочетаются с попыткой административного давления и манипуляциями на выборах. Наш анализ не заметил такого управления в Кемеровской области.

3.5. Рейтинг регионов на выборах 2000.

Итак, данные по выборам Президента РФ 2000 года проанализированы нами с нескольких точек зрения. Опираясь на параметры графиков линейной регрессии, отклонения от средних статистических показателей по другим видам анализа можно было составить единый рейтинг для всех регионов.

Мы же выполним другой, более простой и необходимый на данном этапе шаг. Основываясь на том, что круг статистически особых регионов уже определен, ограничимся сравнением разных субъектов федерации внутри него. Рассмотрим таблицу 9. В ней помещены все регионы, которые по тому или иному признаку, одному из семи, считались нами особенными. Список признаков приведен ниже (См. стр. 70).

В крайнем правом столбце поставлено число, равное числу признаков у региона. Всеми семью признаками обладают Татарстан и Башкортостан, шестью - Дагестан и Саратовская область, пятью - Мордовия и Кабардино-Балкария, четырьмя - Калмыкия и Карачаево-Черкесская республика, от одного до трех - другие 14 регионов. Количество признаков у региона не говорит напрямую о силе фальсификаций и давления на избирателей.

	Регион	1	2	3	4	5	6	7	Всего
1	Республика Алтай							*	1
2	Башкирия	*	*	*	*	*	*	*	7
3	Дагестан	*	*		*	*	*	*	6
4	Ингушетия	*	*						2
5	Кабардино-Балкария	*	*			*	*	*	5
6	Калмыкия		*	*		*	*		4
7	Карачаево-Черкесская		*		*		*	*	4
8	Коми							*	1
9	Мордовия	*	*	*		*		*	5
10	Северная Осетия			*					1
11	Татарстан	*	*	*	*	*	*	*	7
12	Тыва		*	*		*			3
13	Чувашия			*			*		2
14	Камчатская							*	1
15	Курская						*		1
16	Орловская	*							1
17	Ростовская					*	*		2
18	Самарская							*	1
19	Саратовская	*	*		*	*	*	*	6
20	Сахалинская							*	1
21	Томская обл.							*	1
22	Чукотский а. о.		*		*		*		3

Признаки (см. номера в верхней строке):
1. Завышенная явка
2. Голосование за Путина,% от списка
3. Много недейств. бюлл. по региону
4. Минимальная доля недействит. бюл. в отдельных ТИК
5. Макс. доля недейств. бюллетеней в отдельных ТИК
6. Коэффициент Р
7. Линейн. регрессия

Таблица 9. Особенные регионы с точки зрения разных видов анализа (выборы 2000)

Скорее это характеризует разнообразие методов, применяемых в этих регионах. Однако все восемь субъектов федерации, названные здесь, безусловно, являются лидерами по объему нарушений норм честных и свободных выборов. Все регионы, не помещенные в таблицу не обладают ни одним из вышеперечисленных признаков.

4. Давление и фальсификации

4.1. Существуют или нет?

Одной из главных в российском выборном процессе является проблема непризнания фальсификаций, непонимания их масштабов или умолчание о них. В результате, многие наблюдатели занимаются поисками нарушений в деталях голосования и подсчета, не осознавая, что порой, через несколько часов после так называемого подведения итогов, вся картина предпочтений граждан будет бесцеремонно перерисована и окажутся бесполезными как волеизъявление отдельных граждан, так и усилия наблюдателей сделать выборы честными.

Приходится с сожалением констатировать, что даже видные российские политики и влиятельные органы российских печатных и электронных СМИ не понимают разницы в условиях, при которых проходят выборы в разных регионах, и масштабов реально существующего организованного давления во время выборов в некоторых из них. Они часто ставят на одну доску «грязные политические технологии», например, в Санкт-Петербурге и в Башкирии, т. е. совершенно несоразмерные вещи, не отдавая отчета, что эти сравнения только на руку тем, кто совершает самые грубые нарушения.

С одной стороны, существуют хорошо известные журналистские штампы «использование административного ресурса» и «электоральная управляемость» [8, стр. 188], [23]. Однако, в большинстве репортажей и аналитических материалов о выборах это явление подается как выражения доверия избирателей к власти: «батька (глава, бабай) сказал - народ проголосовал». И добавляется намек на нечто такое, что батька или бабай может сделать кое-что в свою пользу или в пользу своего фаворита. не расшифровывая этого «кое-что».

Специалисты же, занимающиеся анализом выборов и понимающие процессы в регионах России, оценивают ситуацию несколько более конкретно. Вот что написано о странностях переориентации избирателей в ряде республик (в частности Башкортостан, Татарстан, Дагестан) между первым и вторым туром выборов 1996 г. Д. Орешкиным и В. Козловым: «Несомненно, между 16 июня и 3 июля руководители этих республик провели эффективную работу с главами городских и районных администраций, а те - с хозяйственниками и населением своих территорий. Очевидно, были найдены действенные инструменты, заставившие значительную часть населения республик изменить свой выбор (курсив мой- ВМ) при повторном голосовании» [8, стр. 190]. Здесь появляется слово «заставившие», намекающее на явное принуждение, допустимое во время свободных выборов.

Спустя три года, отвечая на вопрос о возможности определить статистическими методами истинные результаты голосования они же заявляют: «Попытка отфильтровать то, что налажено местными элитами, даже, по сути своей, не слишком справедлива - все строится в рамках того самого социального консенсуса, и в большинстве случаев слияние людей с местными элитами совершенно органично. Эта истина давно известна - каждый народ имеет то правительство, которого заслуживает» [23].

Заслуживает или нет - это вопрос в достаточной мере философский, а вот согласен ли, к примеру, народ Татарстана и других республик, чтобы его волеизъявление систематически искажалось - этого никто у народа не спрашивал, поскольку выборы «управляются», а все политически значимые опросы общественного мнения проводятся только под контролем того же правительства.

Итак, если использование административного ресурса во время выборов или управление выборами существует, то что реально скрывается за намеками популярных журналистов и непрямыми формулами специалистов? Мы возвратимся к этому вопросу в разделе 4. 3, а пока исследуем географию этого явления.

4.2. Где?

Недавняя публикация Е. Борисовой в Москоу Таймс [24] о фальсификациях в ходе выборов 26 марта 2000 г. , получившая много откликов в зарубежной прессе, напомнила общественности, что существуют разные виды манипуляций и фальсификаций и что в некоторых регионах они применяются без лишнего стеснения. После журналистского расследования, проходившего в течение нескольких месяцев, автор указала на конкретные республики и области, где происходили подтасовки и фальсификации. Наибольшее внимание уделено фальсификациям в Дагестане, где было обнаружено большое число первичных протоколов с результатами, сильно отличающимися от официальных. Все подтасовки были в пользу Путина и исчислялись сотнями тысяч голосов. В Татарстане и Башкортостане фальсификации, по мнению автора, были «организованы более тщательно». Избиратели и наблюдатели сообщали там «о некоем сговоре членов участковых избирательных комиссий забивать урны для голосования нужными бюллетенями любым вообразимым способом».

Сравнивая результаты этого расследования с нашим анализом, видим, что списки регионов, в которых выборы не были честными, в основном совпадают. Общая часть - это Татарстан, Башкортостан, Дагестан, Саратовская область, Кабардино-Балкария, Мордовия. Наш анализ давал основания для самой серьезной озабоченности в отношении именно этих регионов. И именно на них указывает в первую очередь Е. Борисова.

Ее догадка о том, что масштаб фальсификаций в трех республиках Дагестане, Татарстане и Башкирии был примерно одинаков и что он исчисляется в каждой из них сотнями тысяч голосов, видимо, имеет серьезные основания. Мы можем уточнить, что подтасовок при голосовании и подсчете (в абсолютных числах) в Татарстане было примерно в два раза больше, чем Башкирии и больше, чем в Дагестане. Но по удельному весу фальсифицированных голосов возможно на первом месте находится Дагестан. Это видно из таблицы 4.

Курская область, попавшая в список Москоу Таймс, по результатам нашего анализа находится в пограничном слое между нормальными и «особыми» регионами и в отношении ее существует определенная озабоченность.

Далее, Е. Борисова добавила в свой список Калининградскую и Нижегородскую области, которые, с точки зрения нашего анализа, не выделяются из статистически нормальных. И явка и количество недействительных бюллетеней в отдельных ТИК и коэффициент Р, о котором мы говорили выше, и уравнения регрессии - все эти характеристики являются для них самыми средними по России. Единственное, на что можно обратить внимание - это повышенный процент голосов (от 65 до 73) за Путина в нескольких районах (до 3-4) обеих областей. Однако, следует понимать, что наш анализ не способен определить даже существенные нарушения выборного процесса, если они носили очень локальный характер, т. е. не были систематическими вмешательствами в пределах области или ТИК.

С другой стороны, наш анализ указывает на республики Карачаево-Черкесскую, Ингушетию, Коми, Тыва и Томскую, Сахалинскую, Камчатскую, Самарскую области как на регионы в которых, по всей вероятности, на выборах были пущены в ход значительные «административные ресурсы». Это не умаляет значимости труда Е. Борисовой и всей газеты - они просто не могли проводить расследование во всех регионах. Вместе с тем здесь видно преимущество нашего анализа, который в состоянии просеять все регионы и указать те, в которых надо применять другие методы для более точного поиска нарушений.

Все наши расхождения с выводами публикации в Москоу Таймс касаются только тех регионов, где нарушения были менее значительными, и они не должны заслонить главного: все регионы, относительно которых у Е. Борисовой представлены доказательства значительных фальсификаций, находятся и у нас на первых местах среди разных таблиц неблагополучных республик и областей.

4.3. Какими методами

Возвращаясь к приведенным выше графикам 11 и 12 для Саратовской области и Татарстана (и имея ввиду еще 10 других регионов с подобными свойствами), вспоминая невероятные переориентации мнений избирателей во втором туре выборов 1996 г. , удивительным образом совпадающие с мнением руководства республик (графики 4-7), можно задаться вопросом как достигаются такие результаты голосования, которые контрастируют с голосованием во всех других регионах, включая ближайшие, и так значительно отклоняются от общих закономерностей. В чем заключается основной секрет технологии управления выборами?

Это чрезвычайно важный вопрос, не ответив на который многие добросовестные наблюдатели и аналитики будут напрасно тратить свои силы в будущем. Полагая, в соответствии с инструкциями или в силу личных представлений и опыта, что максимальное возможное нарушение заключается в опечатывании урны до прихода наблюдателей, или в семейном голосовании, такой наблюдатель в всегда будет с удивлением разглядывать итоговые протоколы, например, в Дагестане или Татарстане, когда обнаружит очень неожиданные или маловероятные результаты. Дезориентированный, он делает неверные выводы и. . . создает ошибочный план мониторинга следующих выборов.

Если бы кроме математических догадок и рассуждений представленных выше у нас не было других доводов, то несмотря на всю их очевидность, их можно было бы критиковать как предположения, не имеющие подтверждений. Но в настоящем сборнике представлено множество других доказательств разнообразных методов, которые находятся в арсенале манипуляторов всенародным голосованием.

Большинство из них просты по замыслу, но трудны в исполнении, поскольку требуют большой организаторской работы. Наиболее оригинальной является так называемая «гусеница», упомянутая в [24] и хорошо известная в Татарстане, когда избирателю перед участком вручают заполненный в пользу «нужного» кандидата бюллетень, он опускает его в урну, а свой чистый бюллетень выносит и передает организатору этой фальсификации, за что получает вознаграждение. Затем бюллетень вновь заполняется и махинация повторяется.

Обычно же применяются другие, более эффективные, способы заполнить урны «нужными» бюллетенями. Поручение одному человеку вложить пачку заполненных бюллетеней [25], использование обстановки голосования на дому с переносными ящиками, когда практически невозможно создать условия для тайного голосования [26], поручение группе «своих» находиться недалеко от участка и заходить время от времени в зал для голосования и там, предъявляя свои паспорта, получать бюллетени за других граждан, в основном тех, кто скорее всего не придет голосовать - вот некоторые из этих методов, и они оказываются весьма эффективными. Как рассказал автору член УИК в Казани в 1995 г. , только одним последним способом можно увеличить число голосов в пользу одного кандидата на 200-300 голосов. И это при том, что победитель на участке обычно получает до 400 голосов (общее число избирателей на одном участке ограничено тремя тысячами [27]). Сюда же следует добавить и лиц, иногда это члены комиссии, дежурящих около кабин и постоянно в течение дня оказывающих «помощь» избирателям в процедуре заполнения [28].

Естественно для проведения многих из этих манипуляций и фальсификаций требуются дополнительные (неучтенные) бюллетени, которые должны тайно печататься в необходимых количествах. И такие случаи были зафиксированы в судебных исках в Татарстане [29,30]. И хотя суды не осмелились назвать вещи своими именами, факты незаконной печати дополнительных бюллетеней были продемонстрированы со всей очевидностью.

И все же при всем многообразии и достаточной эффективности (с точки зрения организаторов фальсификаций) перечисленных методов, следует признать, что не они, скорей всего, являются главными в татарстанских селах. Те результаты, которые с легкостью из года в год получаются в районах предполагают другие, более простые и намного более сильные методы. Такими являются прежде всего фальсификации итоговых протоколов.

Все рассказы о том, что председатели колхоза настолько сильно влияют на колхозников, что они могут приказать голосовать последним так, как надо - не выдерживают критики. В республике нередки случаи, когда в соответствии с официальными данными все жители одного села стопроцентно приходят на выборы и все безошибочно голосуют за одного кандидата. Так, например, на выборах депутатов Госдумы 14 марта 1994 г по Московскому округу N24 (Татарстан) на Тинчалинском избирательном участке Буинского района [31] где в списках было 706 избирателей в протоколе мы видим: проголосовали 706, недействительных бюллетеней нет, против всех 0, за одного кандидата, О. Морозова, - 706 голосов, за каждого из пятерых других кандидатов - 0 [32].

О таком же случае стопроцентного голосования и также за Морозова на выборах 1999 г. сообщает А. Салий [29]. Тогда в одном селе с 555 избирателями все до одного проголосовали и за Морозова и за один партийный список - за ОВР.

Ясно, что такие достижение невозможно получить, даже если применить все описанные выше методы одновременно на одном участке. Если хотя бы 100 человек из 706 при этом смогут проголосовать свободно, а протоколы будут отражать это - результаты хотя бы в незначительной степени неизбежно будут отражать плюрализм мнений, разный уровень отношений к выборам, грамотности, и т. п. Ни одно воинское подразделение не может похвалиться подобной дисциплиной. А здесь простые крестьяне! Какие урожаи можно было бы выращивать, обладай предколхоза реально таким безапелляционным влиянием. Но все гораздо проще: применяется самый сильный метод - написание протокола, не отражающего результатов голо сования. Требование одно: протокол должен полностью соответствовать запросам (приказам, советам. . . ) сверху.

Подобным же образом, можно с уверенностью утверждать, что на выборах Президента РФ 2000 г. без фальсификаций протоколов не обошлось, например, в следующих случая. В Кайбицком районе РТ из 11676 избирателей, внесенных в списки, не явилось на выборы только 20 человек (0,17%). Еще более убедительный пример находим в Нурлатском районе РТ, где из 21286 избирателей на выборы не пришел только один избиратель из ста, а из пришедших только два процента проголосовали не за Путина. Это сочеталось с феноменальной грамотностью сельчан - 16 недействительных бюллетеней (0, 08%) [20].

Виктор Н. , являвшийся в течение многих лет членом участковых избиркомов в небольшом городе Татарстана, рассказал автору о методе, который регулярно применяется в участковых избиркомах во время подсчета голосов. Председатель и секретарь комиссии обычно затягивали подсчет голосов, сохраняя некоторые несоответствия в контрольных суммах, а затем под предлогом необходимых исправлений либо заполняли протокол с результатами подсчета карандашом, либо просили подписаться на втором незаполненном протоколе всех членов комиссии. Затем они уезжали в районную администрацию, и что происходило там никто не знал и не мог проверить, т. к. копий первых протоколов они, конечно, не выдавали. Виктор П. подчеркнул, что избиркомы всегда подбирались из сотрудников одного предприятия (организации), а их непосредственный начальник или один из его замов становился председателем комиссии.

Эту же практику отмечают международные наблюдатели на выборах в 1999 г.: «все команды отметили, что протоколы были заполнены карандашом»[25]. Подозревали ли они, какие истинные цели преследует этот метод?

Так выборы происходят в городе с существенной долей интеллигенции. Можно только догадываться насколько упрощаются все подобные манипуляции на селе. И действительно, Владимир П. - другой корреспондент автора, комментируя неожиданные результаты второго тура выборов Президента РФ в 1996 г. в сельских районах сказал, что был невольным свидетелем как это происходило в одном райцентре. После объяснения Шаймиевым ситуации, сложившейся по итогам первого тура, главам администраций стало совершенно ясно, что их личная карьера и благополучие полностью зависят от результатов второго тура. После такой проработки 3 июля протоколы заполнялись без подсчета бюллетеней.

О такой практике ранее говорили и иностранные авторы Т. Байхельт, Д. Ловенхардт и Д. Кьеза в связи с историей выборов Президента РФ в Казани, и в Татарстане в целом, в 1996 году. [10,11,16] Они обсуждали разные возможности неправовых действий властей с целью получения нужных им результатов выборов, в том числе и фальсификацию протоколов. Особенно наглядным и очевидным был случай, когда в семи районах Казани вскрылась приписка Ельцину 47040 голосов (см. выше раздел 2. 3г). Именно подобное целенаправленное административное вмешательство в подсчет голосов, безусловно, значительно искажает статистические закономерности. Именно оно является причиной, что в ряде регионов точки на графиках, подобных графикам 11 и 12, вместо формирования облака в виде эллипса, выстраиваются вдоль линии регрессии, отражая политическую «целесообразность» «организаторов» подобных выборов.

Д. Кьеза предлагает следующую модель механизма фальсификации [16, стр188]. Основываясь на предположении, что «на уровне участков подделать протоколы непросто, если вообще возможно, поскольку это означает подкуп представителей всех кандидатов» и «вовлечение слишком большого количества участников», не позволяющего сохранить в тайне фальсификацию, и на факте, что в Казани существовали подписанные первичные протоколы территориальных комиссий, он считает, что вся подтасовка происходит в республиканской комиссии, где документы подписываются двумя-тремя чиновниками.

В этом отношении он не прав, т. к. многолетний опыт (см. в частности [33]) показал, что именно территориальные (районные) комиссии являются в условиях Татарстана местами, где происходят все загадочные изменения с протоколами и где практически каждого председателя участковой комиссии становится возможным «убедить» самому переписать протокол.

На изменения протоколов уже после первоначального подсчета в участковых избирательных комиссиях указывает и то, что Татарстан систематически является субъектом федерации, посылающим одним из последних данные в ЦИК РФ. Так было и 3-5 июля 1996 г. и 19- 22 декабря 1999 г. [10, 27]. Эти задержки объяснялись обычно столь абсурдными причинами, что вызывали насмешки в местной прессе [28]. Резервировать в местных законах значительное время для подсчета голосов на выборах, превышающее требования федерального закона в два раза, стало атрибутом выборной политики властей Татарстана.

Следует правоту Дж. Кьезы в следующем: «Пока международные наблюдатели присутствовали на участках, чтобы поймать какого-нибудь простачка засунувшего в урну пару лишних бюллетеней, фальсификация спокойно совершалась в самих комиссиях с помощью ручки и японского калькулятора». [16, стр. 189]. Справедливости ради следует заметить, что местные наблюдатели находились в таком же положении.

5. Псевдодемократические режимы в регионах России.

Возвращаясь, к шкале псевдодемократия - электоральная демократия - либеральная демократия, примененной во введении для классификации режимов, претендующих называться демократическими, уместно заметить, что для определения места каждой страны (или региона России) необходимо рассмотреть несколько параметров: следование принципам верховенства закона, разделения властей, в том числе, наличие независимой судебной власти, права человека, свобода слова и информации и, наконец, характер проведения выборов. Между этими параметрами существует определенная связь, которая бывает тем сильнее, чем далее отстоит режим от либеральной демократии. На примере Белоруссии, понятном многим, видно, что будь там СМИ более независимыми, они бы стали обеспечивать большую информационную проводимость в обществе, что, в свою очередь, не позволило бы властям так сильно манипулировать выборами [34].

В этом отношении анализ выборов может предоставить нам достаточно удобные параметры для определения состояния демократии. С одной стороны процедура выборов происходит в ограниченный промежуток времени и вбирает в себя другие показатели - от верховенства закона до положения с правами человека, а с другой - выборы дают материал, поддающийся сравнительно простой и объективной оценке. Последняя в общем случае может включать и свидетельства независимых наблюдателей, и кумулятивные оценки статистической обработки официальных результатов выборов на региональном и районном уровнях, подобных выполненным в настоящей работе.

Следует отметить, что деятельность наблюдателей (и местных, и международных) в современных российских условиях не дает полной картины на выборах. Мы присоединяемся к оценке Е. Борисовой «То, в какой мере так называемые «злоупотребления административными ресурсами» повлияли на итоги голосования, измерить невозможно» [24]. Можно сказать, что сила «административного ресурса», а где-то и сила фальсификаций в России пока еще довлеют над объединенными возможностями всех организаций и граждан, занимающихся контролем на выборах. И в этом смысле степень справедливости выборов в первую очередь зависит от администраций регионов. Деятельность наблюдателей основана на открытых и гласных процедурах, а работа администраций, нацеленных на манипулирование выборами, состоит из секретных директив, тайных действий подчиненных, обеспечивающих принципиально другой процесс, далекий от выборов. При этом, первые проигрывают с самого начала, априори полагая, что обе стороны находятся в одном законодательном пространстве и обеспечивают один процесс.

С этой точки зрения несколько методов количественного анализа выборов Президента РФ 1996 и 2000 года в разделах 2 и 3 настоящей статьи можно рассматривать в качестве полезного и весьма информативного дополнения при получении общей оценки выборов. В том и другом случае мы могли рассматривать ситуацию в каждом регионе в целом, а также дополнить оценку деятельности каждой отдельной территориальной избиратель ной комиссии.

Наши методы указали в 1996 г. на двенадцать (см. табл. 2), а в 2000 г. на восемь конкретных регионов, где с очень высокой вероятностью можно предполагать о существовании давления и фальсификаций, подобных тем, которые были четыре года до этого. Мы видим, что в «лидерах» остаются одни и те же субъекты федерации. Это республики Татарстан, Дагестан, Башкортостан, Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская, Мордовия, Калмыкия. В 2000 году к ним присоединилась и Саратовская область.

На первых же местах и в табл. 2 и табл. 8 находятся две республики: Татарстан и Дагестан. Башкирия сделала еще шаг назад и приблизилась к ним.

Ингушетия, Северная Осетия и Ростовская область из списка двенадцати 1996 года находятся и в таблице 8, обладая одним-двумя признаками.

Есть определенные указания на некоторое снижение уровня «управления выборами» в Северной Осетии, что, возможно, связано с перевыборами президента республики 18 января 1998 г. когда Ахсарбека Галазова сменил Александр Дзасохов.

Сверх этого, в 2000 году анализ обнаружил более десяти регионов, находящихся в переходной зоне.

Метод наглядно показывает, насколько административное «управление» выборами в селах является значительно более сильным, чем в городах.

На наш взгляд, наиболее вероятно, что в восьми регионах, перечисленных выше, применяются одни и те же методы для «управления выборами». Как мы видели, написание протоколов по заказу, не имеющих общего с реальным голосованием, являющееся наиболее мощным средством фальсификации, характерно для Дагестана и Татарстана. Масштаб отклонений от нормы в других регионах, входящих в группу «лидеров», указывает, что там власти прибегают к разным методам «управления выборами» вплоть до таких крайних как изменение состава бюллетеней (вбрасывание заранее заполненных и уничтожение после времени реальных) и переписывание протоколов.

Именно этот факт в сочетании с отсутствием свободы слова, подчиненной ролью судебной власти и изолированностью от федеральной власти и позволяет сказать, что в этих регионах установился режим псевдодемократии.

Предназначенные для легитимной и регулярной смены правительства институты демократии, такие как независимая представительная власть и свободные выборы, там отсутствуют, а вместо них сконструированы некие искусственные заменители - псевдопарламенты и псевдовыборы. Последние в принципе не могут выполнить декларируемых функций, и существуют лишь для «внешнего употребления», для целей создания положительного имиджа демократии в регионе в глазах российской общественности и политических лидеров зарубежных государств.

Если бы в местном парламенте была небольшая, но действенная оппозиция это могло бы со временем улучшить положение с выборами. Но в условиях, когда парламент является «карманным», выборы подтасовываются снова, повторно приводят к столь же несамостоятельному парламенту и положение консервируется на длительный период.

Общество и граждане лишаются принципиальных вещей: во-первых, выбрать своих представителей, во-вторых, корректировать свои оценки деятельности правительства и курса республики, в третьих, развивать гражданское общество и, как следствие, формировать новую политическую культуру. В итоге обществу в данном регионе отказано в развитии и оно продолжает пребывать в раздробленном состоянии без элементов политического структурирования, каким оно и было в начале процесса демократизации России.

Сейчас российская региональная псевдодемократия даже получила новый импульс к консолидации и даже развитию, свидетельством чего стало приобретение главами регионов права выбираться на третий срок. Это по всей видимости приведет к тому, что жители ряда регионов до 2004- 2006 гг. будут наперед лишены права свободных выборов, не приобретенного ими еще десять лет назад.

Хотя авторы фальсификаций сталкиваются со все большим числом разоблачений своих действий, растущим числом судебных исков и даже начали получать болезненные поражения в суде, система продолжает работать.

Опыт авторов настоящего сборника, в том числе и автора настоящей статьи давно следящего за политической жизнью в Татарстане (см. в частности [35]), позволяет подтвердить, что описанные выше методы «управления выборами» не являются особым секретом в республике и известны почти каждому. Их невозможно скрыть, когда число членов избиркомов исчисляется десятками тысяч и многие из них вовлечены в порочную практику противоправных действий. Однако, созданная система запугивания, прежде всего, угрозой увольнения с работы и применения административных санкций к предпринимателям, что действительно применяется, позволяет сохранять общество разделенным на две части: одни по своей воле или невольно, принимают участие в подтасовках и фальсификациях, другие не могут найти путей как изменить сложившуюся порочную систему.

Для выхода из этого неблагополучного равновесия необходима небольшая, но существенная помощь извне.

Во-первых, принципиальность федерального центра в процессе приведения местных законов в области прав граждан, в частности избирательных прав, в соответствие с федеральным законодательством.

Во-вторых, четкая, без проволочек и оглядок на политическую ситуацию, работа федеральных судов и прежде всего высших - Верховного Суда и Конституционного Суда. Пока наблюдаются только слабые сдвиги [30].

В-третьих, изменение механизма оценки ситуации в регионах со стороны ЦИК РФ и руководителей ОБСЕ: положительные в целом заключения о выборах в национальных республиках России получаются при явном игнорировании мнений ряда критически настроенных наблюдателей, которые, вполне возможно, и не составили большинства в группах наблюдателей. Однако, очевидно, что общая оценка миссии ОБСЕ на выборах не может получаться усреднением их оценок с оценками тех наблюдателей, которые не смогли, или, что не исключено, не захотели увидеть нарушений. Квалифицированные свидетельства о нарушениях не опровергаются благополучными сводками с других мест. Совершенно ясно, что ни одному из наблюдателей, мнения которых мы находим в этом сборнике, нельзя отказать в высоком профессионализме, прекрасном знании всех последних деталей избирательного законодательства, особенностей жизни в республике и, что очень важно, основательном знании русского языка.

В-четвертых, облегчение возможности пересчета голосов на тех участках или в тех округах, где имеются объективные показания: обоснованные заявления заинтересованных сторон или слишком ненормальные статистические показатели. К примеру, если сельские районы из глубинки бьют рекорды по минимуму недействительных бюллетеней, то это представляет собой не достижение министерства образования, а проблему для ЦИК РФ и других органов, призванных следить за тем, чтобы выборы были свободными и честными.

Кроме того, сверх этих и других прямых обязанностей, взятых на себя Российской Федерацией при подписании международных документов, государство в лице своих федеральных властей должно подать знак своим гражданам в регионах, что готово поддержать их стремления обладать одним из основных гражданских прав, правом на свободные выборы, «которые обеспечивают на практике свободное выражение мнения избирателя ми при выборе своих представителей» [36].

В частности, если федеральный центр действительно желает найти рычаги управления на непослушных губернаторов, он должен в первую очередь изучить массовые нарушения на выборах в регионах. Такие действия подняли бы авторитет центра и среди российских региональных элит и среди граждан Российской Федерации, проживающих в этих республиках и областях.

6. Заключение

С помощью статистического анализа официальных результатов голосования на российских президентских выборах 1996 и 2000 гг. нами был получен ряд важных наблюдений позволяющих разделить регионы на благополучные и неблагополучные, если ориентироваться то, что волеизъявление на выборах должно быть свободным и тайным.

В анализ были включены результаты всех территориальных избирательных комиссий в РФ, число которых превышает 2700.

Наш вывод заключается в том, что по степени развития демократии, по способам проведения выборов регионы России значительно отличаются друг от друга. Для граждан одних регионов понятие честных и свободных выборов вполне понятно и достижимо. Для других оно также далеко как и в авторитарных государствах Средней Азии и в Белоруссии.

Почти всегда необычные, неукладывающиеся в рамки статистических закономерностей результаты выборов обязаны вовсе не загадочному феномену души россиянина, а незаконному и нечестному поведению администраций этих регионов, пытающихся узурпировать власть. В ряде регионов положение настолько плохо, что в них размеры фальсификаций на выборах могут достигать десятков процентов от числа проголосовавших.

Из наших наблюдений вытекает следующая связь: ряд очень активных региональных политиков создает и поддерживает настолько неблагополучное положение с выборами в своих регионах, что подрывается большинство самых важных избирательных прав, а само волеизъявление граждан на выборах фальсифицируется.

Первым шагом для выхода из сложившегося положения будет понимание всей глубины дифференциации избирательных процессов в разных субъектах РФ. Если развитые демократические страны желают реального прогресса в деле демократизации России, он могут ускорить этот процесс, учитывая в своих отношениях с разными регионами положение с выборами и другими гражданскими правами в этих регионах.

Государственные органы Российской Федерации должны способствовать созданию и развитию внепартийных общественных структур, целью которых является просвещение избирателей и контроль за свободой голосования на выборах.

Примечания

1. Fareed Zakaria «The Rise of Illiberal Democracy». Foreign Affairs vol. 76, N6, 1997, p. 22-43. (Русский перевод: Ф. Закариа. Подъем нелиберальной демократии. Открытая политика. N9-10 (33), 1998, стр. 60-69).
2. Samuel P. Huntington. «The Third Wave», цитируется по [1], стр. 61.
3. Samuel P. Huntington. After Twenty Years: The future of the Third Wave. Journal of Democracy, v. 8, N4 (1997) pp. 3-12.
4. Natsuko Oka. «Спектакль с выборами в Казахстане: переход к демократии или укрепление авторитарного режима?» - доклад, представленный на Пятой ежегодной конференции Ассоциации по изучению национальностей, Нью-Йорк, 2000. «The Election Spectacle in Kazakhstan: Transition to Democracy or Strengthening of an Authoritarian Regime?» (presented at Fifth Annual Convention of the Association for the Study of Nationalities, Columbia University, New York City, April 13-15, 2000)
5. Цитируется по A. Przeworski, M. Alvarez, J. A. Cheibub and F. Limongi. What makes democracies endure? Journal of Democracy v. 7, N1, 1996, p. 39-55.
6. Steven l. Solnick. Gubernatorial Elections in Russia, 1996-1997. Post-Soviet Affairs, 1998, v. 14, N1, pp. 48-80.
7. В. Михайлов. Количество демократии. Анализ российских президентских выборов 1996 года в регионах России. Армагеддон, книга 3, 1999,стр. 134-153.
8. Выборы Президента Российской Федерации 1996. Электоральная статистика. Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. Издательство «Весь Мир», Москва, 1996. 318 стр.
9. В. Михайлов. Политический хамелеон. «Открытая политика», N9-10, 1996 г. стр. 58-62.
10. Т. Бейхельт. Еще раз о выборах в России. Были ли они демократическими. Настоящий сборник. (Timm Beichelt. Nochmals zu den Wahlen in Russland. Osteuropa, N2, 1997, p. 116-128)
11. Дж. Ловенхардт. Выборы Президента России 1996 года в Татарстане. Настоящий сборник. (J. Lowenhardt. The 1996 Presidential Elections in Tatarstan. Journal of Communist Studies and Transition Politics, vol. 13, No. 1 March 1997, p. 127-139)
12. Е. Заподинская. Президентские выборы фальсифицированы. «Коммерсант -дейли» 22. 02. 97
13. Комментарий к Федеральному закону об Основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации, под редакцией Васильева В. И. , Иванченко А. В. и Постникова А. Е. «БЕК», Москва, 1995, стр. 49.
14. Жалоба в Верховный Суд РФ уполномоченного инициативной группы граждан по выдвижению на должность Президента РФ Соловьева В. Г. от 24. 06. 1996.
15. Данные Избирательного блока Татарстана «Равноправие и законность», предоставлены И. Т. Султановым.
16. Джульетто Кьеза. Прощай, Россия! Гея, Москва,1998, 272 стр.
17. Определение Верховного Суда РФ ГКПИ96-204 от 10. 07. 1996 г.
18. А. Мурашов, А. Собянин, В. Суховольский. Фальсификации в первом туре выборов Президента РФ 16 июня 1996 г. Пресс-релиз Центра либерально - консервативной политики и Независимой информационно- аналитической группы. Москва 1996.
19. Петров Н. Брифинг Московского Центра Карнеги, март 2000.
20. Вестник Центральной избирательной комиссии РФ N16(106), 2000 г. стр. 1-365
21. Протокол ЦИК от 5. 04. 00, см. Вестник ЦИК N13 (103), 2000, стр. 63.
22. А. А. Собянин, В. Г. Суховольский. Демократия, ограниченная фальсификация ми. Проектная группа по правам человека, Москва, 1995.
23. Е. Григорьева. Региональные элиты контролируют итоги выборов. Интервью с Д. Орешкиным и В. Козловым. НГ 24. 11. 1999
24. Е. Борисова. И кто же победил ? (And the Winner Is)? Moscow Times, 09. 09. 00
25. К. Холлох. Выборы Президента Российской Федерации в Татарстане 26 марта 2000: все в порядке? Впечатления международного наблюдателя. Настоящий сборник.
26. Дж. Глейзнер Выборы в Государственную Думу в 1999 году в Татарстане: заметки наблюдателя. Настоящий сборник.
27. Федеральный закон об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации. ЦИК РФ, Москва, 1999. Стр. 30.
28. Дж. Ловенхардт и Р. Верхойл. Голосование на селе: выборы в Пестречинском районе Татарстана в декабре 1999 года. Настоящий сборник.
29. А. Салий. В историю можно войти, а можно и вляпаться в нее. Настоящий сборник.
30. Л. Овруцкий. Бодался журналист с ЦИКом. См. настоящий сборник.
31. Сводные таблицы голосования по районам на выборах в Госдуму РФ 14. 03. 94. Архив автора.
32. Среди обделенных кандидатов оказались двое татары, один из них первый секретарь горкома КПСС Казани в 80-е годы, один русский - зам. председателя Российского парламента в 1992-93 г. , другой являлся спичрайтером последних партийных генсеков от Хрущева до Горбачева - все известные в России и Татарстане люди. Морозов был кандидатом «с поддержкой» и он в целом по этому району набрал тогда 85% голосов при явке 98%. Такие же невероятные результаты еще в нескольких сельских районах позволили ему компенсировать неуверенное выступление в городах и стать депутатом Госдумы РФ. В Буинском районе русских проживает 62% татар, 22% чувашей и 15% русских. О. Морозов является депутатом Госдумы трех последних созывов.
33. А. Штанин. Победа казалась невероятной. Успех на выборах в условиях авторитарной власти и фальсификации результатов. О выборах в Госсовет РТ 1995 и 1999-2000. Настоящий сборник.
34. В интервью радио Свобода 19 декабря 2000 г. бывший председатель Верховного Совета Белоруссии в 1990-1993 гг. Станислав Шушкевич высказал свою уверенность, что все результаты голосования в пользу А. Лукашенко получены в последние годы только потому, что выборы были нечестными.
35. В. Михайлов. Некоторые уроки выборов в Татарстане. Способна ли федеральная власть обеспечить единство правового пространства России. «Открытая политика». N4, 1995 г. стр. 30-35.
36. Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ, Копенгаген 29. 06. 1990.

2 Автор выражает искреннюю благодарность членам семинара Института исследований Европы, России и Евразии при Университете Джорджа Вашингтона (г. Вашингтон, Округ Колумбия) за полезное и стимулирующее обсуждение первоначального варианта статьи, программе обмена для региональных исследователей (Regional Scholar Exchange Program) правительства США и программе Матра правительства Нидерландов за финансовую поддержку. Работа выполнена в феврале-апреле 1997 г. и апреле-октябре 2000 г.

«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»