«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
Индикаторы
Острой является проблема поиска адекватных индикаторов оценки партийности региональных законодательных собраний. Очевидно, что имеется как минимум два возможных показателя — заявленная партийность кандидата на выборах и реальная партийность избранного депутата (зачастую избранный как независимый депутат вскоре вступает в ту или иную партию — часто «партию власти»). Соотношение заявленной партийности избранных кандидатов на выборах и реальной партийности после избрания является важнейшим показателем, характеризующим региональный политический режим и региональную политическую систему. Кроме того, несомненно было бы полезным сравнение в рамках региона динамики этих показателей от выборов к выборам. Соотношение этих показателей и их динамики дает определенную возможность для анализа. Иные возможные индикаторы (устойчивость фракционно-партийной структуры, внутренняя сплоченность и т.д.) в российских условиях не применимы по причине отсутствия в большинстве регионов подобной статистики.
Однако применение даже двух обозначенных показателей — заявленной на выборах и реальной после выборов партийности связано с рядом методологических трудностей. Под заявленной партийностью кандидатов нами понимается как непосредственное выдвижение от избирательного объединения или блока, так и выдвижение от групп граждан или самовыдвижение, при условии что при этом кандидат в избирательном бюллетене указывает принадлежность к общественному объединению. Часто в данных встречаются разночтения, связанные именно с тем, что одни источники фиксируют только наличие общественного объединения как субъекта выдвижения, а другие также и указанное в данных кандидата членство в общественном объединении (партии). Именно такой расширительный подход представляется нам наиболее адекватным. Главное, на наш взгляд, в случае оценки партийности кандидата, это публичная, документально заявленная принадлежность к политической организации (и с этой точки зрения не является принципиально важным выдвинут ли кандидат от той или иной политической организации или просто указывает членство в ней). Дело в том, что законодательство о выборах многих субъектов РФ делает выдвижение от избирательных объединений достаточно сложным и требующим значительных временных и организационных затрат (проведение конференции с соблюдением процедуры, оформление бумаг, предъявление подтверждающих регистрационных документов и т.д.). Кроме того, в этом случае сложно изменить округ, по которому выдвинут кандидат, так как это требует проведения новой конференции. Зачастую фаворитам выборов выгоднее выбирать округ «под занавес» регистрации в зависимости от складывающейся в округах конъюнктуры, как следствие это ведет к тому, что кандидат даже при наличии у него желания баллотироваться от избирательного объединения, выдвинуться от избирательного объединения уже не может и лишь указывает в бюллетене принадлежность к той или иной организации.
Во многих регионах партийная составляющая в 1990-е годы вообще находилась под большим вопросом., так по признанию В Ковалева партийная составляющая на выборах в Коми в 1990-е фактически отсутствовала, это касается даже КПРФ, которая в этом северном регионе не пользуется особой популярностью9. На выборах в Коми в 1999, и в ряде иных регионов, сказалась недоработка законодателя: шло приведение в соответствие с новых законом уставом общественных объединений, которые теперь делятся на просто общественные объединения и общественные политические объединения (у которых в Уставе должна была быть статья об участии в выборах). В сочетании с нормой об участии в выборах организаций, перерегистрировавшихся не менее чем за год до выборов, это породило, с момента принятия закона, для некоторых регионов своеобразную «мертвую зону», в которой партии вообще не могли никого выдвигать.
Практически не встречается в российской практике выдвижение от избирательных объединений на дополнительных выборах, которые очень распространены (как по причине низкой явки и срыва основных выборов в округе, так и как результат голосования «против всех», в частности значительная доля депутатов именно на дополнительных выборах избиралась в Иркутской, Камчатской, Томской, Архангельской областях, Приморском крае). Как правило, на дополнительных выборах кандидатам наиболее удобно указывать членство в партии, но выдвигаться самовыдвижением или от групп граждан.
Довольно распространено создание избирательных блоков уже в ходе самой компании, после окончания регистрации кандидатов. Очевидно, что такие блоки носят неформальный характер, принадлежность к ним кандидата отражается только в агитационных материалах, а не в бюллетене. Справедливости ради надо отметить, что, как правило, подобные «пиарные блоки» после выборов исчезают, так не во что и не преобразуясь. Это неформальные, но публичные списки Ю. Лужкова в Москве, А. Тулеева в Кузбассе и т.д. (как правило это списки губернаторов), часто и сами партии не выдвигая никакого официально, публикуют т.н. «список поддержки». В регионах губернаторские списки принимают самые различные формы. От официальных прогубернаторских блоков (Камчатка, Кузбасс, Алтайский край, Свердловская область) до «списка Лужкова», который был полуофициальным и имел несколько вариантов содержащих разночтения* или реально существовавший, но широко не афишировавшийся «губернаторский список» Яковлева в Санкт-Петербурге. В Омской области в 2002 году губернаторский список был оформлен в виде Обращения к омичам, подписанном на собрании представителей общественности Омской области. Для учета этой специфики (несомненно, очень важной) в ряде регионов, где она имела место, приведены сноски с комментарием.
Возможным вариантом также является смешение формально-неформального списка как «Блок Юрия Болдырева» в Санкт-Петербурге в 1998 году, когда кроме непосредственно выдвинутых блоком кандидатов к нему по ходу избирательной компании примкнули и многие формально независимые, чья принадлежность к «Блоку Юрия Болдырева» в дальнейшем разъяснялась через агитационные материалы. В результате выборов был колоссальный успех болдыревцев 15 депутатов, из губернаторского списка было избрано 17 человек10.
В силу особенностей тактики предвыборных блоков сложившейся в России следует осторожней относиться к формальным названиям блоков. Речь даже не об организациях типа «Единой России» заявляющих о том, что они «партия Президента», хотя Президент Путин нигде и никогда этого не подтверждал. Возможны чистые блоки-фальшивки типа «Блока губернатора», созданного в 2001 году на выборах Законодательной Думы Хабаровского края региональными организациями ЛДПР и Союза офицеров, и не имевший никакого отношения к губернатору края В.Ишаеву. Хитрость с названием не помогла, и все кандидаты блока выборы уверенно проиграли. Но с формальной, юридической точки зрения, все было оформлено правильно. Даже протест губернатора Ишаева в краевой избирком с требованием аннулировать название блока не помог11.
Свою долю в путаницу вносят и различные «списки поддержки». В такие списки могут включаться популярные и проходные кандидаты совсем без их согласия. Кто из кандидатов был реально поддержан политической организацией, а кто был только включен в список — разобраться в этом зачастую просто не реально. В список поддержки Ярославского городского общественно-политического движения «Ярославль-2000» на выборах 2000 года во многих округах включались 2-3 кандидата. При этом часть кандидатов одновременно значилась в списке поддержки партии «Единство». На выборах 2001 года в Магаданскую областную Думу ряд кандидатов оказался одновременно в 6 списках поддержки — КПРФ, ЛДПР, движения «Россия», Колымского казачьего войска, обществ ветеранов и инвалидов12. В Иркутской области в 2000 году списки поддержки прогубернаторского общественно-патриотического движения «Прибайкалье» и региональной организации партии «Единство» совпадали наполовину (в обоих списках был мэр Иркутска и другие популярные и проходные фигуры). В результате таких манипуляций со списками поддержки может создаться впечатление о значимости той или иной политической организации, за счет включения в ее список поддержки заведомо проходных фигур к этой организации отношения не имеющих, да и попросту в ее поддержке не нуждающихся.
Наиболее сложным является вопрос оценки реальной партийности легислатуры. Для оценки партийного состава региональных законодательных собраний возникает необходимость оценки не только формально заявленной на выборах, но и реальной партийности депутатов уже в ходе созыва. По вышеизложенным причинам, часто делающим невыгодным открытое участие в выборах от того или иного избирательного объединения, многие кандидаты избираются как независимые, однако фактически или изначально являются представителями тех или иных партий, но на выборах замалчивают это, или вступают в те или иные партии уже в ходе созыва. Возникают ситуации, когда при создании новых партий они не успевают получить право на выдвижение кандидатов на выборах. Так в 1999 года в Удмуртии выборы выиграло движение «Отечество» Ю. Лужкова (в которое вошел лидер Удмуртии А. Волков), но в силу того, что региональное отделение получило регистрацию слишком поздно, то формально все кандидаты «Отечества» шли как независимые и только в агитационных материалах разъяснялась их принадлежность к партии. В течение 1990-х партийная система РФ отличалась высокой степенью изменчивости, особенно в правом и центристском сегментах, когда многие партии возникали уже в ходе созыва и соответственно депутатские объединения на основании той или иной партии создавались уже среди избранных депутатов. В частности именно через прием уже избранных депутатов в большинстве случаев создавались депутатские объединения на основе сторонников очередной «партии власти» — «Нашего Дома — России», «Отечества», «Единства», «Единой России». В результате создается порой просто уникальная ситуация. Все депутаты избранные в Магаданскую областную Думу были беспартийными. Потом ВСЕ депутаты вступили в партию «Единая Россия». Практически все фракции и депутатские группы Народной партии РФ и «Единой России» созданы именно таким образом.
Остальные вновь образованные партии получают представительство также практически исключительно за счет вербовки неофитов. «Союз людей за образование и науку» в Амурской области, Партия возрождения России (Марий-Эл, Хакасия, Астраханская, Пензенская, Саратовская, Свердловская и Тверская области), Партия жизни (Карелия, Москва, Астраханская область), СДПР в Смоленской и Самарской областях и т.д.
Так как в ходе созыва партийный состав легислатуры часто меняется, то возникает проблема: на какую дату времени оценивать партийность (середина созыва, окончание?). Так в Законодательном Собрании Санкт-Петербурга второго созыва (1998-2002) ни одна из фракций созданных в начале деятельности ЗС «не дожила» до конца легислатуры. Так как произвести историческую ретроспекцию по большинству регионов невозможно, то на практике можно получить относительно объективные данные только по ситуации в настоящее время, таким образом по реальной партийности могут быть получены данные только по действующим созывам (в работе использованы данные по состоянию на весну 2003 года). Таким образом получается три ряда цифр: реальная партийность действующей легислатуры, заявленная партийность действующей легислатуры, заявленная партийность предыдущей легислатуры.
Как получать данные о реальной партийности? Документально проверить, действительно ли состоит гражданин в той или иной партии, если он сам не предъявит подтверждающих документов, практически невозможно. Так в Московской области в 1997 имел место конфликт в региональной организации «Яблоко», когда часть членов организации обвинила на тот момент заместителя председателя областной Думы В.Гальченко в том, что одновременно вступил в движение «Честь и Родина», однако доказать это документально не смогла. Так же запутывают ситуацию случаи, когда уже в ходе выборов кандидат вступает в какую-либо партию или исключается из нее*. Кроме этого нередко встречается скрытая или полускрытая партийность у представителей корпоративных партий — Аграрная партия, Российская объединенная промышленная партия. Да и вообще хозяйственные руководители часто предпочитают не афишировать свою партийность и участвуют в выборах как независимые.
Однако, мы оцениваем не документы и для нас принципиально не только то, действительно ли состоит данный депутат в некой партии, о чем знает два человека — он сам и партийный чиновник в Москве, а то, является ли членство депутата в политической организации публичным политическим фактом, о чем знают его коллеги по депутатскому корпусу, журналисты и эксперты. Так как данные о «тайной партийности» обычно недоступны, то не исключено, что в ряде регионов депутатов-партийцев может формально оказаться несколько больше, чем нами выявлено, но эти различия явно не существенны для общей картины. Наиболее адекватным вариантом оценки реальной партийности легислатуры на наш взгляд является метод, когда реальная партийность легислатуры оценивается исходя из данных о ее партийном составе, который дают сами депутаты в своих материалах, пресс-службы и аналитические отделы законодательных собраний, аппараты политических партий и специалисты, связанные с освещением и анализом деятельности данного представительного органа. Абсолютно корректными в условиях России никакие данные быть не могут, но данный вариант представляется наиболее адекватным из имеющихся.
9 Ковалев В.А. Политическая трансформация в регионе: Республика Коми в контексте российских преобразований. Сыктывкар: Издательство СГУ, 2001. С. 105.
10 Горный М.Б. Выборы в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга в 1998 (опыт избирательной компании на примере 33-го округа) / Выборы в Российской Федерации: материалы научно практической конференции. СПб.: Норма, 2002. С. 214.
11 Щелобанова П. «Блок губернатора». Что в имени твоем? // Тихоокеанская звезда 22.11.2001, С. 1.
12 Списки поддержки общественных организаций. // Магаданская правда 18.05.2001, С. 15.
* Существование разночтений было следствием усилий различных группировок внутри мэрии провести именно своего «лужковского» кандидата. При этом самого Лужкова устраивал любой из них.
* Например И. Риммер, вступивший в «Единую Россию» уже в ходе выборов в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга 2002 года или Пащенко, баллотировавшийся на выборах в Законодательное Собрание Красноярского края 2001 года в списке блока «Наши!» как член КПРФ.
«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
|
