«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
Н. В. Шелгунов. Кое-какие итоги (земские выборы)
...ВСЯКИЙ, кто живет в деревне, очень хорошо знает, что в жизнь ее высшего слоя (т.е. всего того, что не есть мужик) никто не вмешивается. Мы здесь живем вполне сами по себе, властей никаких не видим, внешнего давления никакого и ни в чем не чувствуем, полиции никогда не видим (даже и тогда, когда она бывает нужна), собираемся свободно на выборы гласных, на выборах держим себя вполне свободно, так же свободно чувствуем себя и в земских собраниях - и, однако, странное дело, и нами все недовольны, и мы всем недовольны, и «сама собою» нормальная и правильная жизнь у нас никак не складывается. Что-то есть в этой жизни такое, что правда в ней не берет верх.
Вот, положим, идут выборы гласных от землевладельцев и нежелательные (»качества» которых известны) не проходят, или же, из боязни быть забаллотированными, они и сами не предъявляют себя в кандидаты. Но для человека с «качествами» всегда больше путей; если для него закрыта одна дверь, он стучит в другую. И вот такой человек предлагает себя крестьянам. Чтобы быть ими выбранным, употребляются разные средства или, точнее, два: подкуп в виде денег, подарков или водки, и застращивание. Подкупают, обыкновенно, влиятельных людей, например, старшин97, а выборщиков угощают водкой, сначала в малом количестве, в виде задатка, но с обещанием, что хорошее угощение последует, когда выборы состоятся. Подкуп, конечно, мерзость, но что же вы поделаете против этой мерзости со всею вашею порядочностью? Порядочные люди не хотят человека, а он все-таки пролезет, и совсем не по вине выборного начала, а только по его незаконченности. В выборы никто вмешиваться не имеет права, это действие вполне свободное и не стесняемое, и это установлено для того, чтоб устранить возможность всякого давления. Только не устранена возможность давления местных авторитетов да кабака и подкупа. И как вы их устраните? Хорошее, по-видимому, средство - гласность, но ее у нас нет и вас же, изобличителя неправды, могут обвинить в диффамации или клевете. А между, тем гласные отлично знают, с какими изъянами прошли у них выборы, кому и какой был подарен сельскохозяйственный продукт, кто и насколько купил водки на угощение и какие фокусы употреблялись, чтобы крестьяне клали шары направо и налево. Конечно, в сомнительных случаях, возникает и дознание, но тут дело опять зависит от того, какого лагеря человек делает дознание, и справедливость дознания ничем не гарантирована. Бывает и так, что права сомнительных гласных проверяются земским собранием; но тут опять все зависит от большинства, тогда как справедливость может быть на стороне меньшинства. Бывают, например, такие случаи, что лучшие люди, с интеллигентным развитием, люди истинно-земские, желающие порядка в земских делах, составляют большинство одного голоса, но с противной стороны подает голос председатель и берут верх решения вовсе не земские...
Из-за чего же столько ухищрений, подходов, подвохов, из-за чего все эти траты денег на подкупы, спаиванье или в качестве хотя и дарового, но не менее (а может быть, и более) действительного средства - застращиванье? (Средство, доступное только властным людям, стоящим у какого-нибудь кормила и употребляемое лишь по отношению к мужикам, старшинам и писарям). Побуждения ко всем этим ухищрениям бывают самые разнообразные, иногда даже просто непостижимые (хотя и объяснимые) и всегда личные.
Наиболее обыкновенная причина - простая корысть, погоня за земским местом. При теперешней трудной жизни, малой доходности и расстройстве хозяйств число лиц, ищущих земских занятий, очень увеличилось. В былые годы подобные люди держались за казенные места. Теперь же казенных мест поубавилось, а между тем, людей со средними способностями, годных лишь для «делопроизводства», прибавилось. Вот эти-то средние люди и составляют главных кандидатов в гласные, чтобы проложить себе дорогу в управу98 или на другое выборное место. Перед выборами эти «алчущие» обыкновенно изобличают себя неожиданными визитами к земцам, которых они считают влиятельными и желают расположить в свою пользу. При таких визитах они обыкновенно обнаруживают благородный образ мыслей и чистоту своих воззрений на земские обязанности. Вообще они стараются кокетничать и нравиться, что им иногда удается, а иногда и нет.
Другие из алчущих не таят никакой материальной корысти, и такие не только гораздо непроницаемее, но иногда даже и совсем непонятны. Человек, по-видимому, не ищет ничего - не нужно ему ни должности мирового судьи, ни места в управе, - и в то же время он употребляет необыкновенную энергию, чтобы склонить в свою пользу землевладельцев, и если они не даются, то крестьян. Побуждением у этих людей бывает то чувство власти, то желание влиять, а иногда и простая традиция положения. Последняя причина замечается преимущественно между дворянами старых родов, коренными туземцами, фамилии которых играли роль в своих уездах. Эти последние могикане, еще хорошо помнящие крепостное время...
Бывает так, что родовитые владельцы дружат со старшинами и писарями и стараются приобрести популярность между крестьянами, чтобы пройти в гласные, если другим путем (при разношерстности землевладения) им это не удается. Гласный из родовитых является всегда «столпом»; он стоит на стороне «порядка», он баллотирует всегда с председателем и изображает собою не только охранительное, но даже «официозное» начало. Конечно, «порядок» и «благонамеренность» не больше, как слова, и бывают случаи, когда вместо поддержания порядка «столп» производит беспорядок...
Обыкновенный прием, употребляемый против нежелательного человека или даже против целой группы заключается в «заподазривании», в том, что пускаются в ход «слово и дело». Это делается не только для того, чтобы ослабить партию при выборе гласных и перетащить голоса на свою сторону, но и потом, когда враждебная партия сформировала свой лагерь и нужно уронить доверие к ней местной власти. В таких случаях очень помогают крайние обещания. Например, подготовляются выборы гласных от крестьян и между ними пускают слух, что противная партия не православная, а «батюшкам» шепчут, что партия «польская» (это делается, конечно, не в великороссийских губерниях). Между тем, во всей партии на 12 гласных только 4 поляка, и вполне обрусевших, остальные все и русские, и православные. Или пускают слух, что такой-то (нежелательный) принадлежит к «панской» партии. А «пан» - уже целая программа будущего поведения...
Все эти факты (конечно, они далеко не все, хотя и все не изменят вывода) относятся до той жизни, которая именно развивается «сама собою». Собственно, эта картина преимущественно земщины, т.е. всего того, что сидит на земле и живет в своих замкнутых, ограниченных земельных интересах и в интересах купеческого стяжания. Только с высоты птичьего полета эта жизнь может казаться спокойною, мирною и даже сонною; в действительности же в ней затрачивается громадная масса сил и она находится постоянно в напряженном, нервном состоянии; все в ней бродит, борется и враждует...
Шелгунов Н. В. Кое-какие итоги (земские выборы)// Шелгунов Н. В. Очерки русской жизни. СПб., 1895. Стлб. 247-255.
97 Волостной старшина - выборное должностное лицо сельского самоуправления. Возглавлял волостной сход. Избирался на 3 года сходом, утверждался мировым посредником, затем земским начальником. Обладал административно-полицейской властью (прим. сост. - все к данному тексту).
98 Управа - земская (уездная или губернская) - исполнительный орган земств
«« Пред. | ОГЛАВЛЕНИЕ | След. »»
|
