Россию может ожидать югославский вариант…

Ситуация вокруг президентских выборов 2008 г. по-прежнему остается интригующе неясной. Если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье и действующий президент принимал бы в них участие, голоса распределись бы следующим образом: за В.Путина проголосовали бы 39% россиян, за Г.Зюганова и В.Жириновского — по 3%, за Д.Медведева — 2%, С.Иванов и А.Тулеев могли бы собрать по 1%. Остальные кандидаты (названные опрошенными) получили бы менее 1% голосов.

Такие результаты получил по итогам сентябрьского опроса россиян Аналитический центр Юрия Левады. Если бы избирателям был предложен список кандидатов на пост президента (при отсутствии в нем В.Путина), голоса распределились бы так: 38% опрошенных склонны проголосовать за кандидата, предложенного В.Путиным, 14% - принципиально за другого кандидата, 35% полагают, что их выбор зависит от обстоятельств, 13% не дают ответа.

Чуть более половины (51%) предпочли бы, чтобы, чтобы В.Путин остался на посту президента на третий срок, 29% - чтобы он представил гражданам России избрать нового президента без своей подсказки, 10% - чтобы он предложил гражданам избрать своего «преемника» (близкого себе человека).

К обсуждавшемуся в последнее время предложению исключить из Конституции РФ запрет одному лицу занимать пост президента более двух раз подряд положительно отнеслись 31% опрошенных, отрицательно — 41% (в том числе 16% - резко отрицательно), 28% затруднились ответить. ЦИК, как известно, это предложение отклонил…

Интересы каких слоев населения выражает В.Путин? Ближайшего окружения Б.Ельцина, «семьи» — так считают 13% опрошенных. Олигархов банкиров, крупных предпринимателей — 23%. Директорского корпуса — 12%.

Государственных чиновников, бюрократии — 21%. Силовиков, руководителей спецслужб, армии, МВД — 34%. Культурной и научной элиты — 7%. «Среднего класса» — 24%. Интеллигенции — 7%. «Простых людей» — 18%. Люмпенов: нищих, опустившихся — 1%. Всех без исключения — 9%. Затруднились ответить — 12%.

За последний год в общественном мнении определенно ослабли представления о связи действующего президента с "семьей", а также с силовиками, чаще стали связывать с ним интересы «среднего класса», т.е. людей, преуспевших в ходе перемен, отмечают социологи. 42% опрошенных считают, что В.Путин подбирает руководителей на высшие государственные посты «по способностям», и почти столько же (41%) думают, что он руководствуется личной преданностью. Роль и влияние бюрократии, чиновников в жизни страны после избрания В.Путина президентом, по мнению 25%, стала больше, по мнению 22% - уменьшилась, 44% считают, что осталась такой же. Воровства и коррупции в руководстве страны за это время, как полагают 25% опрошенных, стало больше, 21% считают, что этих явлений стало меньше, 43% - что положение не изменилось.

То, что в руках В.Путина сосредоточена практически вся власть в стране, 61% воспринимает как благо России, 24% полагают, что это не приносит России ничего хорошего ,15% - затруднились ответить…

До президентских выборов в России остается все меньше времени, и как свидетельствует вышеописанное состояние общественного мнения, никаких проблем у действующего президента ни с выбором преемника, ни даже с собственным третьим сроком, если такая потребность вдруг возникнет вследствие неких чрезвычайных обстоятельств, нет.

Есть ли в такой ситуации у оппозиции, хотя о ее наличии в нашей стране сегодня можно говорить с большой натяжкой, возможность выставить на президентских выборах 2008 года кандидата, способного конкурировать с преемником, названным Путиным? Или предстоящие выборы оставят вектор развития страны прежним? Ответить на эти вопросы МиК попросил Дмитрия Орешкина, руководителя группы «Меркатор» Института географии РАН:

- Сегодняшняя ситуация в России, на самом деле, не совсем стабильная. И с моей точки зрения, ее опасность заключается в том, что нарастают риски. Например, слишком много бюджетных обязательств берет на себя государство, исходя из того, что нефть не должна стоить меньше 50 долларов за баррель. А если она станет дешевле 50, то оказывается, что у нас уже нет денег для того, чтобы вот эти бюджетные обязательства выполнить. Значит, такой риск есть.

Еще один пример — сужается роль и влиятельность всех альтернативных средств управления. Независимого суда нет — он сделает так, как нужно президенту. Независимого парламента нет — он тоже сделает так, как надо президенту. Независимых партий нет, их вытесняют на периферию и делают зависимыми — например, «Яблоко» стало зависимым. Также создаются новые зависимые партии — например, объединенная партия Миронова.

В результате любые альтернативные варианты вытесняются и делаются периферическими. И выходит, что у нас сейчас вся политическая конструкция висит на одном гвозде, который называется Владимир Владимирович Путин. Он вбит в стенку, он популярен, и на нем висит все. Но на самом деле это очень рискованная позиция, потому что перед человеком, который думает о судьбах родины и о них заботится, ставится очень скверный выбор. Или ты поддерживаешь Путина, или ты обрушиваешь государство. Потому что без Путина это государство уже не существует. Нет реальной альтернативы Путину, никто рядом с ним не стоит. И если завтра, не дай Бог, что-то с Путиным случилось, то куда у нас уходит ресурс управления? Парламенту мы не верим, партиям мы не верим, суду мы не верим, избирательной системе мы не верим. Кто? Может быть, правительство? Фрадков? Но Фрадков самостоятельным политиком, я бы сказал, не является. Значит, что тогда?

Я еще раз повторяю: дай Бог здоровья Владимиру Владимировичу Путину. Но для того, чтобы страна могла развиваться, нужен какой-то коллективный, общепринятый и признанный легитимным вариант передачи власти. Кому он будет ее передавать, если никого рядом с ним нет?

Вот это понятие преемника — странное понятие. Поэтому мне, например, кажется, что для того, чтобы Россия висела не на одном гвозде, вбитом в стенку, а у нее было хотя бы несколько вариантов, на которые можно было бы опереться, нужны несколько конкурирующих политических структур. Должен быть более или менее независимый парламент, который не смотрит в рот президенту. Должен быть более или менее независимый суд, независимые партии и т.д. Да, в глазах народа, это, может быть, мешает стабильности или еще чему-то. Но зато у России расширяется поле возможностей и вариантов, на которые она может опереться.

Сейчас Путин, путинская версия, путинская команда и только он правы, а также все те, кто за ним стоит. Да, они сейчас все хорошо организовали и все эффективно выстроили — с «Газпромом», с «Роснефтью» и т.д., хотя с термином «эффективно» лично я не очень согласен. Но если через три-пять или десять лет нефть и газ утратят свою популярность, а это можно себе представить? Чем мы будем тогда торговать? Ведь у нас ничего другого не развивается, и совершенно очевидно, что инвестиции не идут, потому что люди боятся вкладывать серьезные деньги в нашу страну, потому что, Бог знает, что будет. То на Сахалине что-то происходит, что-то отбирают, то еще где-нибудь — в общем, эти опасения понятны. И что же выходит?

Если говорить о реальной альтернативе, то реальная альтернатива Путину сейчас — это только Касьянов, потому что он элитный человек. Касьянов тоже был премьером, он человек, который прекрасно знает, как работает эта система, и он понимает, как надо разговаривать с людьми, которые действительно делают политику.

Вот сейчас политическая конфигурация у нас в стране такая, что публичной политики нет. То есть, голос избирателя не стоит ничего, потому что проголосуют регионы так, как надо региональным начальникам. Значит, центр выстроил региональных начальников под себя. Когда говоришь с региональными начальниками, они, конечно, ничего не скажут против центра публично, но в частной беседе они говорят: ну, что они там, в Москве, рехнулись что ли? Они же у нас все деньги забирают, а нам нужно здесь дороги строить, транспорт развивать, свое население окучивать, а центр все больше и больше себе забирает для каких-то державных целей. В частности, на строительство атомных подводных лодок.

Значит, губернаторы при встрече с Путиным смотрят ему в глаза и хвостом машут, а потом друг с другом они говорят: а не жирно ли Москва себе берет? И тут приходит Михаил Михайлович и говорит: ребята: вот смотрите, вы меня знаете, я не кидаю, я вам обещаю, что мы вернемся назад к позиции 50 на 50 (50% налогов у вас, 50% налогов — у центра). Ему губернаторы говорят: Михаил Михайлович, с тобой то встречаться опасно, и если узнают, что мы с тобой виделись, башку сразу оторвут. А Михаил Михайлович им говорит: ну, смотрите, если вы со мной не будете видеться, то ведь вам ее все равно оторвут. Вот сейчас уже внесли в Госдуму закон про то, что достаточно обвинить любого губернатора в каком-то экономическом нарушении, и он уже может быть отстранен от должности — не по суду будет признано, что он виновен, а любой прокурор сможет обвинить губернатора в том, что он, например, получил себе какую-то квартиру, а это сплошь и рядом случается — и все, привет! Вся его карьера — под откос, а за ним вся местная элита полетела! И это значит, что Михаил Михайлович начинает приобретать некоторый интерес в глазах этой самой региональной элиты.

Понятно, что это потенциальный интерес, потому что никто из них не рискнет сейчас действительно его поддерживать. Но риски то накапливаются. Деньги то центру нужны все больше, и тратит он их все неэффективнее. И воровства довольно много, да и реализуемые проекты на самом деле не достаточно эффективные. Значит, пресс на губернаторов будет увеличиваться. И рано или поздно вся эта достойная публика начнет кряхтеть и стонать про себя и друг с другом договариваться: а не пора ли нам Владимира Владимировича вежливо попросить? А центр им будет предлагать какого-нибудь товарища из той же самой структуры, что и Владимир Владимирович, с той же самой идеологией. А губернаторам это может не понравиться…

Я не говорю, что это будет к 2008 году. И это абсолютно не касается американских интересов, поскольку многие у нас говорят, что за Касьяновым стоит Америка. Это касается интересов реальных групп влияния здесь. Потому что сейчас к власти пришла группа влияния под названием «силовики», в свое время их называли «ястребами», да и сейчас их можно так называть, это нормальный процесс. Есть в стране группы влияния, и они друг друга сменяют. Были бизнесмены у власти, олигархи, которые качали нефть и набивали себе карманы и давали расти всем остальным. Сейчас пришли силовики, у которых другая психология. Они говорят: ну что, наворовали? Все, теперь мы это у вас забираем, и это будет справедливо. И теперь они сами стали олигархами, у них у всех миллиарды, они сейчас на этой же самой нефти сидят и, в общем, ничем не лучше прежних олигархов, но при этом они по-другому воспринимают тенденции развития страны. И пытаются их выстроить по аналогии с казармой — когда все ходили строем и слушались.

Но рано или поздно станет понятно, что это неэффективная модель. И не то, что это нехорошо и несвободно — это вопли либералов, Бог с ними, а просто неэффективно, потому что казарма высокие технологии не производит. Она ходит строем, она может красить, может дачи генералам строить, травку стричь. Но ничего абсолютно нового она генерировать не способна! Хотя у нее есть свои преимущества — порядок, чистота, субординация и все остальное…

То есть, мы эту фазу должны пройти. Но ее недостаток в том, что она может плохо закончиться, поскольку, как только к власти приходят люди с казарменным мышлением, они сразу любую альтернативу истребляют, потому что в казарме не может быть оппозиции. Есть один начальник, и есть подчиненные. И в этом смысле они автоматически отрезают у страны будущее — любое иное, кроме казарменного. При этом как они говорят?

Когда кто-то им говорит: вот вы, ребята, очень хорошо командуете на плацу, и мы ходим красивыми стройными рядами, мы — сплоченные, у нас даже есть здесь демократия, потому что приезжают люди с голубыми лычками ФСБ и они поддерживают Миронова, а потом приезжают люди с красными лычками и они поддерживают Грызлова. И это значит, что даже высший офицерский состав может выбирать между голубым цветом и красным. То есть, ориентироваться на Лубянку или ориентироваться на Генштаб. То есть, все нормально у нас с демократией.

Но такая демократия не приводит к строительству! Да, мы хорошо пыль поднимаем, замечательное создаем оружие. Но качество жизни почему-то не растет, значит, налоговая база не расширяется. И бизнес, конечно, любит маршировать, ему тоже это нравится, но еще больше он любит деньги зарабатывать, а вы ему это делать не даете, водите его все время по плацу, деньги у него отбираете на важные державные проекты. Не нравится это бизнесу и он норовит уйти в Австралию, в Южную Африку, еще куда-то, нехорошо…

А они говорят: нет, нам эти ваши возражения не интересны, потому что вы поете с голоса Америки. Америка заинтересована в том, чтобы у нас не было оружия, и чтобы мы все строем не ходили, потому что она хочет нас захватить. Мы же хотим нас защитить, а вы разрушаете нашу оборону, значит, вы враги России, потому что друзья России — только армия и флот. Вот, смотрите, у нас и документ написан, что именно эти слова враги России должны говорить.

- Беспросветность какая-то получается..

На самом деле, понимаете, сейчас у нас есть время для раздумий и нас не держат за глотку, как в брежневские времена. У нас есть возможность высказываться и возможность обсуждать варианты будущего. Но нам эту возможность эти ребята старательно пережимают. Соответственно, другой альтернативный вариант развития мы получим тогда, когда они упрутся рогом в стенку. И это было бы не так плохо и на самом деле естественно, потому что военный человек, пока он рогом в стенку не упрется, не остановится, и не потому, что он идиот, а потому, что его так учат. Учат сокрушать препятствия. И в этом, на самом деле, и есть угроза, потому что они будут пробивать эту стенку лбом, и не только своим, но и вашим, и моим, народным лбом, потому что у них такая психология. И только когда мы все себе лбы расшибем, тогда будет понятно, что надо срочно что-то делать, и они начнут вызывать новых Гайдаров, Чубайсов или еще кого-то, чтобы они нам все подчиняли… А подчинять надо уже будет не большую Россию, а малую. Потому что, как только центр покажет свою неэффективность, и как только начнет лбом бодаться, так сразу от него будут отваливаться какие-то республики, которым совершенно не захочется платить деньги в центр, если их можно будет оставить себе, учитывая то, что центр вдруг ослаб.

И с моей точки зрения, тут возникает вполне реальная угроза повторного раскола этой самой измученной, обиженной территории, которая называется Россия, и опять же, они скажут: вот это то, что американцам было надо.

Они же не скажут, что это мы, идиоты, довели страну до той ситуации, когда жрать стало нечего. Они скажут, что это все результат происков врагов, которые сейчас нас хотят расколоть. И когда страна развалится, они скажут: ведь мы вас предупреждали, а вы не хотели маршировать, а мы недосадили кого надо, недоповесили, недозаткнули пасть кому надо. Вот в чем, на самом деле, самая серьезная угроза.

Они доведут страну до кризиса, и неизвестно, как мы из этого кризиса выйдем. Потому что самый худший вариант — это внутренняя война по югославскому варианту, когда та же самая Словения, замечательная республика, которая производит лыжи «Элан» и газовые плиты «Горения», сказала Белграду: вы нам не интересны, вы как менеджер неэффективны, вы нам не нужны, и мы прекрасно будем взаимодействовать напрямую с соседними Германией и Италией, зачем нам вы, Белград?

Белград туда, естественно, в ответ немедленно ввел танки, чтобы доказать свою эффективность. Две недели прошло, и Словения каким-то быстрым эффективным способом отбилась от этой армии Милошевича. Как известно, то же самое ему сказали хорваты, то же самое ему сказали Босния и Герцеговина: вы, как управляющий центр, нам не нужны, вы неэффективны, вы любите командовать, а проку от вас никакого. И началась вот эта война с Белградом…

То же самое может случиться и здесь. Центр, Кремль, делается все менее и менее эффективным. Он все больше и больше берет на себя, а польза от него какая — мне непонятно. Н говорит: я вас защищаю от врагов. Ну, спасибо, царь батюшка, земное, мы тебе в пол кланяемся, но врагов как-то не очень сильно видно. Но зато мы боимся, что ты нам на шею повесишь новые экономически провальные территории — такие, как Южная Осетия, Абхазия и Приднестровье, которые являются точно такими же депрессивными зонами, как, например, Агинско-Бурятский автономный округ, который надо питать деньгами и с которого мы ничего не получим, а, наоборот, в который мы будем закачивать деньги. И зачем ты их нам повесишь?

А мне хочется командовать большими территориями, будет ответ. А они скажут: тебе хочется, а нам нет. И ты наши деньги тратишь на удовлетворение своих собственных начальнических амбиций, тебе хочется сделать военную базу, а нам не хочется….

Эти претензии будут накапливаться, дисбаланс будет усиливаться, и как из него выходить, я не знаю. Наверное, есть счастливый выход, мирный, когда мы просто делаем все помимо Кремля: вот он пусть командует, пусть выдает какие-то ценные указания, а мы его как бы в кокон обернули благостный, у нас все хорошо, чего-то мы тебе присылаем, строй себе военную базу, пока деньги есть. А реальную жизнь мы строим помимо тебя. Так было во время позднего брежневизма. Он там чего-то шелестит на телевизоре, пыхтит, а нам то что? Мы живем сами по себе, а эти люди — сами по себе… Но они, в конце концов, довели экономику до кризиса, когда в магазинах ничего не осталось, кроме водки, помните?

Как мы будем выходить из этой ситуации? Здесь наиболее очевиден распад, потому что Кремль сегодня совсем другой. В отличие от брежневской эпохи, когда там были выдохшиеся старцы, и когда всем было понятно, что коммунизм — это сдохшая идея, всем, включая коммунистов и КГБшников. Сейчас же, когда этот процесс начнется, а я думаю, что он начнется быстро, в течение пяти или семи лет, у власти находятся молодые, здоровые, прогрессивные мужики, которые считают, что Советский союз распался не потому, что им руководили идиоты, и мы шли неправильным путем, а потому, что его враги развалили. И если бы на их месте — начальников политбюро, были молодые решительные чекисты типа Путина Иванова, то они бы удержали ситуацию и сохранили страну. Они бы не дали воли этим самым американским ставленникам, проклятым демократам, и сохранили бы все! Они в это искренне верят, и значит, они готовы стрелять. В отличие от брежневской эпохи, когда все понимали — как говорилось в фильме Говорухина «Так жить нельзя», и когда Виктор Цой пел: «Мы ждем перемен» — что нужны перемены и все этих перемен хотели.

Сейчас же есть целый ряд людей, которые не хотят перемен. Потому что им очень нравится контролировать нефть, командовать серьезными потоками, держать под контролем РЖД, газ. И они будут использовать оружие, в том числе, против ставленников американцев, которыми в их глазах являются те, кто будет просить, грубо говоря, еды…

То есть, второй цикл распада, если он состоится, то он может проходить, что самое опасное, по югославскому сценарию. Милошевич был молодой решительный мужик, и эти — молодые и решительные товарищи. А экономикой то они не умеют управлять и идеологией они не умеют управлять. Они живут в вымышленном мире, где все правильно, где Путин популярен, где народ его любит, что есть правда. А народ его любит от отчаяния, потому что он никого больше любить не может, а ведь кому-то надо верить во всей этой системе. Вот выбрал себе народ одного Путина, и поэтому от него все отлетает, как от тефлона — и «Курск», и Беслан, и ЮКОС, и все что угодно. Наоборот, думают они, Владимир Владимирович как бы народ поддерживает…

Но за всем этим стоит одна простая вещь — уровень выплат населению растет на 20% в год при 10%-ой инфляции. И это все получается за счет хорошей нефтяной конъюнктуры. А если уровень потребностей будет расти? А он растет быстрее, чем выплаты, и легко может подскочить до тех же 20%. Но тогда уже, даже при такой хорошей конъюнктуре, как сегодня, власть не сможет удовлетворить этот запрос, а он будет и дальше увеличиваться. При этом цена на нефть, может быть, тоже будет увеличиваться, а может, и не будет. И если она перестанет расти, то мы уже не сможем соответствовать растущим запросам граждан, вот в чем беда!

У меня как у научного сотрудника сейчас зарплата 4 тысячи рублей в месяц, значит, если мне зарплату повысят даже в полтора раза, то это будет шесть тысяч рублей. А в полтора раза он не сможет мне ее повысить, потому что это будет означать соответствующее увеличение расходов на выплаты бюджетникам. Значит, он мне ее повысит в лучшем случае на 10%. И если бы я не зарабатывал свои сколько-нибудь сотен долларов слева, справа, сверху и снизу, то я бы просто не мог ничем заниматься. Вот, собственно, в чем проблема. А мне, как я чувствую, уже сейчас обрубают возможность зарабатывать эти самые сотни долларов сверху, снизу, слева и справа. Меня заставляют сидеть только у себя в институте и получать только государеву зарплату. При этом обещают ее в два раза увеличить. Ну, хорошо, я буду получать 8000 рублей, но мне же этого будет недостаточно!

Соответственно, я думаю, что эти процессы идут быстро. И к Путину вдруг в один прекрасный момент обозначится вместо массовой любви массовые претензии, а у нас он один гвоздь в стенке, как я уже говорил. И что тогда?

Вот если он вовремя уйдет и не пойдет на третий срок, это будет большая удача, в первую очередь, для него самого. Потому что на третьем сроке все это и случится.

13.10.2006

Статья опубликована на сайте Информационного Агентства МиК
Постоянный URL статьи http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=30392

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• ИА МиК: Дмитрий Орешкин: «Демократическая Россия, с точки зрения Запада, менее опасна. А с нашей точки зрения, демократическая Россия — это слабая Россия»

• Демократия.Ру: Орешкин Д., Простота как форма воровства

• Демократия.Ру: Орешкин Д., Итоги года: Задний ум как орган геополитики

• Демократия.Ру: Дмитрий Орешкин: «Команда, которая пребывает сегодня во власти, должна так или иначе эту власть оставить у себя под контролем»

• Новое Время: Орешкин Д., Каморка папы Карло. Статья первая

• Новое Время: Орешкин Д., Каморка папы Карло. Статья вторая

• Новое Время: Орешкин Д., Крик о помощи, или Вертикаль как буровая вышка