Кто защитит интересы избирателя? О «барьерах» и потерянных голосах

В пятницу, 25 октября, Государственная Дума будет принимать во втором чтении закон о выборах депутатов Государственной Думы. В понедельник Комитет Думы по государственному строительству завершил работу над поправками к этому закону. Но ни среди принятых, ни среди отклоненных поправок нет одной важной поправки, призванной защитить интересы избирателей.

Суть поправки проста. Сегодня закон позволяет, чтобы на выборах депутатов по партийным спискам пропадало до половины голосов избирателей. Странно, но никому не пришло в голову изменить эту норму так, чтобы пропадающих голосов гарантированно было меньше.
К этой главной идее данной заметки мы еще вернемся. Но сначала – немного о «барьерах».

Даешь 7%!?

Всем известно, что закон у нас меняется к каждым выборам. Но есть две фундаментальные нормы, которые остаются неизменными с 1993 г. Это соотношение числа депутатов, избираемых по одномандатным округам и по партийным спискам (225:225), и величина заградительного барьера (5%). Неизменность этих двух норм позволяет считать, что и вся наша избирательная система в целом достаточно стабильна.

Недавно так называемые «центристы» вбросили потрясшую всех идею: поднять барьер до 12,5%. Как позже пояснил один из авторов этой идеи, Олег Морозов, они всерьез не собирались ее отстаивать – главной их задачей было заставить всех обсуждать проблему повышения барьера. И они своего добились.

Вот характерная реакция. Спикер Совета Федерации Сергей Миронов и один из руководителей фракции СПС в Госдуме Борис Надеждин озвучили (по-видимому, не сговариваясь) одну и ту же мысль. Мол, с точки зрения мирового опыта барьер выше 6% – экзотика. Поэтому 12,5% – абсолютно неприемлемо. А вот поднять его до 7% вполне допустимо.

Странная логика. Тем не менее «центристы» могут торжествовать. После пугающих всех 12,5% повышение барьера до 7% кажется невинной мелочью.

Как поясняет председатель ЦИК Александр Вешняков, он был категорически против изменения барьера на ближайших выборах. И в качестве компромисса предложил записать в законе, что 7%-ный барьер устанавливается лишь на следующих выборах.

В результате получилась совершенно дурацкая вещь. Как я уже отмечал, у нас к каждым выборам пишут новый закон. Наверное, когда-нибудь это прекратится. Но вряд ли в ближайшие годы. Хотя бы потому, что все настойчивее звучит мысль о необходимости заменить все федеральные законы о выборах одним Избирательным кодексом. Кажется, с этим согласен уже и ЦИК.

Короче говоря, очень мало шансов, что выборы 2007 г. будут проходить по тому закону, который в эти дни принимает Госдума. И в этих условиях вносить в закон запись о том, какие нормы будут действовать на тех выборах, – выставлять себя на посмешище.

Я уже не говорю о том, как эту идею предлагают записать в законе. Она составила отдельную статью, помещенную в главе «Заключительные и переходные положения». Обычно переходные положения – это нормы, которые действуют ограниченное время, и по прошествии этого времени в эту последнюю главу закона можно не заглядывать. Здесь же предлагается наоборот: «переходное» положение начинает действовать после «перехода».

Строим четырехпартийную систему?

Одновременно с поправкой, вводящей со следующих выборов 7%-ный барьер, Комитет по государственному строительству принял ряд других поправок, автором которых был депутат от «Единства» Олег Уткин. Прежде чем рассказать об этих поправках, вернемся на 4 года назад.

В ноябре 1998 г. Конституционный Суд принял решение, согласно которому пропорциональная система и заградительный барьер будут соответствовать Конституции РФ лишь в том случае, если закон обеспечит выполнение двух требований. Во-первых, к распределению мандатов должно быть допущено не менее двух списков. Во-вторых, списки, допущенные к распределению мандатов, должны получить в совокупности более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании.

Это решение Конституционного Суда было учтено в законе о выборах депутатов Государственной Думы, принятом в 1999 г. В законе записали, что если 5%-ный барьер преодолеет только одна партия, к распределению мандатов допускается еще одна партия. А если партии, преодолевшие 5%-ный барьер, в сумме получат 50% или меньше, к распределению мандатов допускаются партии, следующие по числу голосов избирателей, – до тех пор, пока все партии, допущенные к распределению мандатов, не будут иметь в сумме более 50%. Иными словами, барьер делается «плавающим».

Те же нормы были записаны и в проекте нового закона, который принят в первом чтении. Но ко второму чтению были предложены уже упоминавшиеся поправки Уткина.

Суть поправок очень проста: «перевыполнить» одно из требований Конституционного Суда. И гарантировать прохождение в Думу не менее трех партий.

Практический смысл этих поправок невелик: в ближайшие годы вряд ли возможна ситуация, когда только две партии смогут преодолеть 5%-ный барьер. Смысл, по-видимому, в основном пропагандистский. Люди из президентского окружения, инициировавшие поправки, не скрывают: они предложены для того, чтобы не было разговоров о том, что Президент строит двухпартийную систему.

Что касается поправки о 7%-ном барьере со следующих выборов, то в ней содержится еще боле жесткое требование – к распределению мандатов должно быть допущено не менее четырех партий. Вот тут уже виден и практический смысл. Скорее всего, больше четырех партий 7%-ный барьер не преодолеют. А если меньше – тогда барьер станет «плавающим». Короче говоря, при любом исходе в парламенте будут 4 партии.

Что важнее: партии или избиратели?

А вот теперь возникает естественный вопрос. Если предлагается «перевыполнить» одно из требований Конституционного Суда, то почему бы не предложить «перевыполнить» и другое? Ответ напрашивается: первое требование затрагивает в основном интересы партий. И партии свои интересы защищать не забывают. А второе требование – защита интересов избирателей. А кто у нас защищает их интересы?

Впрочем, некоторые партии о защите интересов избирателя говорят. В частности, выступая против 7%-ного барьера, многие упоминали о том, что повышение барьера приведет к увеличению числа потерянных голосов. И я ждал, что они вот сейчас предложат эту простую до невозможности идею: поднять порог, при котором необходимо вводить «плавающий» барьер, с 50 до 70 или 75%.

Не предложили. Не догадались. Ладно. Попробовал подбросить идею. Говорят: хорошая идея. Но поздно. Да и не пройдет она. В общем, никакого энтузиазма.

Остается напомнить, что проблема не надумана. В 1995 г. четыре партии, преодолевшие 5%-ный барьер, набрали в сумме 50,5% голосов. То есть пропала почти половина голосов. Правда, на следующих выборах количество пропавших голосов сократилось до 18,7%. Но кто может поручиться, что ситуация 1995 г. не повторится?

Конечно, при мажоритарной системе относительного большинства, по которой выбирается другая половина парламента, пропадает иногда и 80% голосов и даже больше. Но таково уж свойство этой системы. А пропорциональная система как раз и призвана учесть интересы максимального числа избирателей. Поэтому нельзя считать нормальным, если при пропорциональной системе теряется почти половина голосов.

Зачем вводить барьер?

Но остается еще один вопрос. Может быть, нехорошо снижать величину барьера? Давайте разберемся.

Смотрел я «Времена», где шло обсуждение барьера, и думал: ну почему никто не может внятно сказать, зачем нужен барьер? При чем тут экстремисты? Не будем о наших, но вот заграничный пример: во Франции Ле Пен стабильно получает более 10% голосов.

На самом деле, причин для введения заградительного барьера две. Первая – необходимость отсечь от распределения мандатов партии, получающие процент голосов на уровне «шума», вторая – необходимость образования в парламенте полноценных фракций.

С точки зрения «шума» 5%-ный барьер слишком высок. В 1995 г. этот барьер не удалось преодолеть партиям, имевшим собственный, сознательно голосующий за них электорат (ДВР, «Женщины России», Аграрная партия и др.). Опыт показывает, что «шум» – это 2% и ниже. Поэтому, если иметь в виду первую причину, то барьер надо было бы устанавливать на уровне 3%. Кстати, мало кто знает, что первоначальный проект, подготовленный группой Виктора Шейниса весной 1993 г., предусматривал как раз 3%-ный барьер.

Но, по-видимому, более важной была сочтена вторая причина.

Действительно, 5%-ный барьер гарантирует прохождение в Думу не менее 11 (фактически – не менее 12) кандидатов из списка, в то время как 3%-ный – только 6–7. Но тут как раз и кроется объяснение, почему барьер можно снижать. Все просто. Если к распределению мандатов допускаются партии, получившие в сумме всего 50% голосов, то каждая получает в два раза больше мандатов, чем в идеальном случае (т.е. когда партии, допущенные к распределению мандатов, получили в сумме 100%). И значит, партия, набравшая 3% голосов, получает 13 мандатов. Если же к распределению мандатов допускаются партии, получившие в сумме 70% голосов, то партия, набравшая 3% голосов, получает 9 или 10 мандатов.

Заключение

Я предлагаю две довольно простые поправки. Нужно внести изменения в два пункта (3 и 4) статьи, которая называется «Определение результатов выборов в федеральном избирательном округе» (номер статьи не называю, поскольку он может измениться). В обоих пунктах нужно просто число 50 заменить на 70 (во втором пункте два раза). Может быть, не на 70, а на 75 или 65, это предмет для обсуждения. Можно еще добавить некоторые детали, например, разрешить снижение барьера не беспредельно, а только до 3%. Как говорится, возможны варианты.

Кто из депутатов готов защитить интересы избирателя?

Аркадий Любарев
эксперт по вопросам
избирательного законодательства
23 октября 2002 г.

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• ЦИК РФ: Идея радикально повысить порог прохождения партий в парламент не нашла поддержки ни в Думе, ни в Кремле

• Демократия.Ру: Михайлова С.,«Единство» намерено поднять порог для партий при выборах в Госдуму

• Демократия.Ру: 1999г. Фирсов А., Дура лекс! Или математический анализ прогноза выборов