В кольце концов

Президент Путин пока не объявил высочайшего решения по поводу марта 2008 года, и неизвестность, разлитая в политическом воздухе, сводит чиновников с ума, и всеобщая лихорадка, охватившая самые широкие слои холуев, может вызвать скорее отторжение избирателя.

Почему президент до сих пор не огласил решения?

Самым очевидным экономическим последствием правления Путина стало экономическое усиление его друзей. Скажем, если раньше нефть «Юганскнефтегаза» экспортировала компания «ЮКОС» или ее офшоры, то теперь эту нефть экспортирует частная компания Gunvor, капитализация которой оценивается в 20 млрд долларов.

Из-за «ЮКОСа» у президента Путина серьезно испортилась репутация. Из-за «ЮКОСа» на Путина стали косо смотреть на Западе. Либо президент Путин — очень щедрый человек, который, чтобы озолотить совладельца Gunvor Геннадия Тимченко, пошел на беспрецедентные имиджевые потери, либо Ходорковского посадили, чтобы отдать его нефть не Тимченко, а кому-то другому.

А ведь Gunvor — не единственный пример. Российская экономика так или иначе контролируется Кремлем, и схемы этого контроля так или иначе не очень прозрачны.

Если президент Путин останется на третий срок (это у нас такой эвфемизм для «навсегда»), это означает формальное нарушение Конституции. Запад сейчас не любит, когда нарушают конституции. С учетом финансовых санкций, которые Запад принимает против стран типа Ирана, нарушение Конституции РФ — это не просто нарушение абстрактных прав и свобод. Это то, что может стоить хозяевам России всех тех средств, которые они заработали на посту хозяев.

Президент Путин не может остаться, потому что формальное превращение России в диктатуру может повлечь за собой катастрофические последствия для компаний типа Gunvor.

Однако если президент Путин уйдет, последствия могут быть тоже катастрофические. Какова бы ни была структура реальной собственности новых российских офшоров, довольно наивно предполагать, что хоть одна копейка на них оформлена лично на президента Путина. В любой момент Путин честно, с абсолютной искренностью и документальной точностью может присягнуть: «В капиталах моих друзей мне не принадлежит ничего».

Другое дело, что, когда Путин перестанет быть президентом, они могут активно согласиться с такой позицией. «Честное слово, ему действительно ничего не принадлежит».

Прецеденты уже были. Когда Олег Сосковец был первым вице-премьером, он всегда отрицал, что является дольщиком TransWorld Group. Когда Сосковца уволили, TWG охотно согласилась с этой точкой зрения.

Более того, TWG сделала все, чтобы Сосковец не всплыл, потому что, если бы Сосковец всплыл, он вряд ли бы простил компании, которой он так много и, как выяснилось, бескорыстно помогал. Остаться — плохо. Уйти — тоже нехорошо.

Конечно, можно формально уйти, но на самом деле контролировать ситуацию. Но каким способом? Можно стать премьер-министром. Но премьер в России — это человек, который приезжает по вызову в Кремль и там узнает, что он добровольно подал в отставку. А когда он возвращается обратно, у него уже выключен премьерский лифт. Можно стать лидером партии — но что такое лидер партии?

В этих условиях уйти насовсем означает оказаться во власти людей, которые формально стали новыми владельцами России, хозяевами офшоров и председателями совета директоров. На кону стоят десятки миллиардов долларов, и эти люди кровно заинтересованы в том, чтобы никто, кто помог им сделать состояние, не мог бы претендовать на долю или благодарность.

В этих условиях остаться неформальным лидером означает оказаться во власти нового президента. Сколько времени пройдет, прежде чем новый президент поймет, что должность его является единственным действующим в России социальным институтом?

Если в стране нет социальных институтов, которые могут контролировать будущего президента, есть еще один способ осуществлять контроль. А именно — через друзей.

И президент Путин, конечно, может довериться друзьям, чтобы они сохранили для него власть. Но, как мы уже сказали, у друзей президента Путина могут быть веские основания изменить свое отношение к человеку, который так их облагодетельствовал.

А можно и не доверять друзьям. Но недоверие, к сожалению, — это улица с двусторонним движением. Чем меньше правитель доверяет другу, тем меньше друг доверяет ему. Чем меньше друг доверяет правителю, тем быстрее он постарается лишить того власти.

Уйти — плохо. Остаться — плохо. Не контролировать нового президента — опасно.

Пытаться его контролировать — еще опаснее. Доверять друзьям — глупо. Не доверять — еще глупее. Это как с кувшином и обезьяной, которая засунула в него руку и зажала в ней горсть орехов. С орехами рука не вытаскивается, бросить орехи — зачем тогда надо было лезть в кувшин?

В момент политического эндшпиля оказалось, что хороших решений нет.

Юлия Латынина
обозреватель «Новой Газеты»
29.11.2007

Статья и фото опубликованы в Новой Газете
Постоянный URL статьи http://www.novayagazeta.ru/data/2007/91/08.html

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Фирсов А., Почему я люблю начальство (Путина)

• Демократия.Ру: Запутина Т., И Путин такой молодой, и юный Декабрь впереди

• Демократия.Ру: Становая Т., Смена дилемм

• Демократия.Ру: Жордан И., Вознесение Путина

• Демократия.Ру: Геворкян Н., Аятолла Российской Федерации

• Демократия.Ру: Бовт Г., И спасет его красота