Дело Доброхотова. Кассация в ВС.

29 сентября судебная коллегия Верховного суда РФ в составе председательствующего Меркулова, судей Хоменкова и Макарова рассмотрела кассационную жалобу Р.Доброхотова на решение Мосгорсуда, подтвердившего отказ в регистрации Доброхотова кандидатом в депутаты Мосгордумы. Решение Мосгорсуда оставлено в силе, мотивировочной части настоящий момент (30.09) пока нет.

Напомним, что Доброхотову было отказано на основании «выбраковки» более 10% подписей в его подписных листах. При этом

1. 336 подписей признано недостоверными на основании справок из Экспертно-криминалистического центра (ЭКЦ) УВД;

2. 329 подписей признано недействительными на основании того, что в заверительных надписях сборщиков якобы неполные или неверные сведения о последних;

3. 206 подписей признаны недействительными в связи якобы отсутствием сборщика в списке сборщиков;

4. еще 135 подписей признаны недействительными по другим причинам.

В кассационной жалобе оспорена выбраковка почти все признанных недействительными или недостоверными подписей. При кассационном рассмотрении дела сам Доброхотов присутствовать не смог, а я оспаривал признание недостоверными всех 336 по пункту 1, 232 подписи по пункту 2 и 74 подписи по пункту 3 (всего оспаривались 642 подписи; остальных должно было хватить для регистрации). Тезисы моего выступления приведены ниже.

Интересно, что судья Хоменков задавал ответчикам (то есть представителям ОИК) вопросы, свидетельствующие о понимании им необъективности ОИК. В частности, он пытался выяснить у представителей ОИК, на основании какого пункта закона признаны недостоверными 336 подписей по справке ЭКЦ, а также, почему забракованы подписи, собранные самим Доброхотовым, если он есть в списке сборщиков.

Прокурор в своем выступлении, полагавший, что жалобу в целом следует отклонить, согласился с доводами, что подписи, собранные Буториным (более 200) признаны недействительными неправильно.

Интересен также вывод прокурора о том, что претензии к форме подписного листа (а у Доброхотова подписной лист оформлен также, как и у Драндина – см. http://www.votas.ru/KassaciaDrandin.doc) не должны быть приняты во внимание, поскольку не отражены в решении ОИК.

Тезисы выступления А.Бузина при рассмотрении кассационной жалобы Р.Доброхотова в Верховном суде 29.09.09

В суде первой инстанции мы обращали внимание на тот факт, что допущенные ОИК нарушение (несвоевременная выдача протокола и особенно ведомости – ч.11 ст.37, отказ принять дополнения к документам – ч.1.1. ст.37) не позволили кандидату в полной мере реализовать свои права. В ходе судебного разбирательства были выявлены многочисленные нарушения со стороны ОИК – незаконные основания для отказа в регистрации, указанные в решении, неправильное составление протокола, указание в ведомости неясных оснований для исключения подписей, и даже отсутствие забракованных подписей. Все эти нарушения объявляются судом «техническим». Однако такой же снисходительности не наблюдается у суда по отношению к кандидату.

Остается только догадываться, почему суд проявил столь мягкое отношение к ошибкам одной из сторон и жесткое отношение – к ошибкам другой стороны.

По сути предъявленных к подписям претензий:

1. О «справке об исследовании» - несоответствие требованиям закона – ч.6 ст.37 – документа, на основе которого подписи признаны недостоверными.

Основные выводы, которые даны специалистом в ответ на вопрос «Соответствует ли оформление хода и результатов исследования в представленных Справках об исследовании нормативно-правовым требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям?»:

1. Представленные Справки об исследовании не соответствуют требованиям, предъявляемым к Заключению эксперта и не могут его заменить. В частности, они не содержат сведений о ходе проведенных исследований, использованных методиках исследования и о том, что лицо, производившее исследования, предупреждено об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.

2. Использование подобных Справок вместо Заключения эксперта прямо противоречит Закону города Москвы от 6 июля 2005 года N 38 "Избирательный кодекс города Москвы" (ч.6 ст.37, п.2 ч.7 ст.37, п. 11 ч.7 ст.37) и пп. 14–15 «Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России»

3. Более того, сами представленные Справки не соответствуют даже требованиям, предъявляемым к "справкам об исследовании" (п. 42 «Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России»), в частности, не содержат описания объектов, представленных на исследование, и их упаковки, вопросов, поставленных перед специалистом и должности специалиста, проведшего исследование.

Кроме того, оба эксперта не смогли пояснить причину грубейших ошибок в их «справках об исследовании». Так, например, две подписи избирателей в папке №4 на листе 2 в графах №8 и 14 указанны как «сделанные одной рукой», в то время как в этих графах вовсе отсутствуют какие либо подписи, эти графы пустые. В судебном заседании оба эксперта показали, что время, потраченное на «исследование» ими 4,5 тысяч подписей составило не более 2-3-х часов, что недостаточно для добросовестного исследования подписей.

Следует также обратить внимание на показания свидетелей Карнаух и Полянской, утверждавших, что проверка 4,5 тысяч подписей заняла всего 2-3 часа. За это время невозможно произвести добросовестную экспертизу.

Кроме того, ОИК безосновательно сочла все подписи, упомянутые в справке об исследовании недостоверными, поскольку даже в той формулировке, которая дана гр-ном Карнаух невозможно утверждать, что все указанные подписи сделаны от имени одного лица другим лицом. Перед экспертом такой вопрос не ставился, утверждение эксперта не позволяет говорить о том, что все перечисленные им подписи сделаны от имени одного лица другим лицом.

По этому основанию признано недостоверными 336 подписей.

2. 329 подписей признаны недействительными по основанию п.8 ч.7 ст.37 «….сведения о лице, осуществлявшем сбор подписей…. указаны не в полном объеме или не соответствуют действительности….»

Среди них подписей, собранных Буториным (листы 1, 2, 3, 4, 5, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 40, 41, 42, 48, 49, 50, 90, 91 в книге 3)- всего 232 подписи. ((Под вопросом также листы 94, 95, 105 и 106 папки 2))

Речь идет о том, что в заверении подписных листов сборщиком Буториным при указании улицы его проживания в городе Няндома Архангельской обл. указано вместо «ул.Н.Островского», «ул. Островского».

Данное сокращение является допустимым не только в силу аналогии с ч.8 ст.37 ИКМ («Не могут служить основанием для признания подписи избирателя недействительной имеющиеся в сведениях об избирателе, содержащихся в подписных листах, сокращения слов и дат, не препятствующие однозначному восприятию этих сведений»), но также и в силу смысла заверения листа сборщиком подписей: по указанным данным, с учетом заверенных нотариусом данных о сборщике Буторине.

Из Комментариев к ФЗГ (под редакцией ): «Федеральный закон от 21 июля 2005 г . № 93-ФЗ дополнил, исходя из потребности практики, комментируемый п. 7 нормой о возможности законом предусмотреть обязанность кандидата составить список лиц, осуществляющих сбор подписей избирателей (участников референдума), а также нотариально удостоверить сведения о лицах, осуществлявших сбор, и подписи этих лиц. Вызвано это тем, что нередко предпринимались попытки недостоверными подписями «якобы сборщиков» заверить подписные листы. Законодатель вынужден был отреагировать и ввел такую форму контроля.»

3. 206 подписей признаны недействительными на основании п.16 ч.7 ст.37 (хотя в протоколе они указаны по пункту 15). Среди них 74 подписи (листы 96, 97, 101, 73 книги 3, листы 19,20, 83, 84, 85, 90 книги 2), собранные сборщиком и одновременно кандидатом Доброхотовым.

Подписи Доброхотова признаны недействительными на основании того, что в нотариальном заверении его данных отсутствует печать и подпись нотариуса. Это упущение нотариуса. Однако следует учесть, что в материалах дела имеется справка об оплате заверения данных Доброхотова, а кроме того, все данные Доброхотова (в том числе – копия его паспорта) имелись о комиссии, поскольку он сдавал их как кандидат в депутаты. Доброхотов как сборщик полностью идентифицировался по имеющимся в комиссии данным, а именно такая идентификация является целью нотариального заверения данных и подписи сборщика.

Таким образом, 336+232+74 = 642 подписи признаны ОИК недействительными по чисто формальным и сомнительным основаниям, без учета смысла закона и института сбора подписей. Такое действие ОИК является умышленным и целенаправленным игнорированием воли избирателей, грубым и массовым нарушением их избирательных прав, искажением смысла выборов.

Андрей Бузин
30.09.2009

Статья опубликована на сайте Votas.ru
Постоянный URL статьи http://votas.ru/Dobrochot-kassacia.html

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Бузин А., Основной административный ресурс

• Демократия.Ру: Бузин А., О сборе подписей: запрос в МГИК - ответ бюрократа

• Демократия.Ру: Бузин А., Избирательное законодательство и сбоку бантик…

• Демократия.Ру: Бузин А., Административные Интернет-политтехнологии

• Демократия.Ру: Бузин А., Где-то я это уже слышал…(пояснения Горизбиркома Барнаула на решение суда об отмене результатов выборов мэра)

• Демократия.Ру: Куклина Н., Укол Шпилькиным

• Демократия.Ру: Бузин А., Суд в Долгопрудном (о фальсификациях на выборах в ГД)

• Демократия.Ру: Бузин А., Заявление А.Ю.Бузина в ЦИК РФ об отмене решения МГИК об итогах голосования на территории Москвы