Черным пиаром займется государство

Об эволюции политической рекламы в России рассуждает обозреватель АПН Лев Сигал

В эти апрельские дни российские политики, их интеллектуальная обслуга, а равно политизированное медиа-сообщество уже де-факто живут кампанией по выборам депутатов Государственной Думы, хотя формально избирательная кампания стартует только в сентябре. Кто-то строит планы, как бы проехаться по самым «больным местам» оппонентов, кто-то подсчитывает грядущие барыши… Однако следует подчеркнуть, что первая думская избирательная кампания третьего тысячелетия будет проходить в новых политико-правовых условиях, заметно отличающихся от неписаных политических обычаев бесшабашных 90-х годов минувшего столетия. «Не балуй!» — так звучит главное послание государственной власти участникам предстоящего забега.

В марте Дума приняла в первом чтении документ с предлинным названием: «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». Этот законопроект прошёл обычным для нынешней Думы чередом: вызвал громкую критику справа и слева, но был принят голосами молчаливого центристского большинства. Судя по этому, остаётся мало сомнений, что он будет в надлежащий срок окончательно принят и вступит в силу, не претерпев существенных изменений.

В нём предусмотрена уголовная ответственность за подделку и «покупку» подписей избирателей, за перечисление денег в «чёрную кассу» (до четырёх лет лишения свободы) и за их использование (до пяти лет) и многое другое. В закон «О СМИ» вносится поправка, в соответствии с которой деятельность средств массовой информации в соответствующий период подчиняется нормам избирательного законодательства. За его нарушение — в том числе нарушение правил публикации агитационных материалов — на СМИ, главных редакторов и журналистов будет накладываться штраф. При повторном нарушении суд может приостановить деятельность СМИ до окончания избирательной кампании. Даже если в конечном итоге формулировки законопроекта смягчатся, вектор движения государственной машины вполне очевиден: чиновники будут бдительнее следить и жёстче карать.

Главной фигурой грядущей кампании станет уже не журналист, а юрист. И самой благоразумной тактикой, похоже, будет отказ от ведения кампании как таковой. То есть партиям и кандидатам вольно как-то зарекомендовать себя в глазах избирателей до официального старта кампании (благо до сентября есть ещё время), а в ходе неё разумно ограничиться формальными действиями, которые предусмотрены законом. Особенно это, конечно, касается тех, кто не ходит в любимцах Кремля, а потому рискует ощутить на себе всю тяжесть «диктатуры закона».

Конечно, пресловутый «чёрный PR» никогда не умрёт (он живёт и в самых «цивилизованных» странах — по некотрым сведениям, репортаж CNN, например, можно купить по цене от $10.000 до $30.000), но его роль станет существенно более скромной, чем в 90-е годы — эпоху «первоначального накопления», «дикого капитализма» и «правового беспредела». Собственно говоря, дело здесь не столько в личностях Ельцина или Путина (хотя последнего и окрестили «немцем в Кремле»), сколько в объективных исторических закономерностях: происходит упорядочивание посткоммунистического хаоса — такова неумолимая поступь истории.

Расцвет «чёрного PR’а» произошёл в 90-е годы, прежде всего, благодаря наивно-романтическому состоянию умов абсолютного большинства граждан. Сказались традиции тенденциозной журналистики: журналист в России был и отчасти (но лишь отчасти) остаётся кем-то вроде пушкинско-некрасовского Поэта — лицом, призванным глаголом жечь сердца людей. Культовыми фигурами из числа пристрастных журналистов-публицистов явились и являются, например, Александр Невзоров, Андрей Черкизов, Александр Минкин, Александр Хинштейн, Олег Лурье, Анна Политковская. Пристрастная журналистика 1987 — 1993 годов явилась предшественницей чёрного пиара как такового.

О том, что организовать в прессе «хвалилки» в свой адрес и «хулилки» в адрес соперников можно за деньги, да так, чтобы читатель не догадался, что публикация оплачена, политики в массе начали понимать как раз перед выборами в Государственную Думу 1993 года. Ну, а первым публичным скандалом, связанным уже с выбросом в прессу анонимной «аналитической записки», стала история с «Версией №1», созданной и запущенной в марте 1994 года Глебом Павловским сотоварищи, в последствии прославившимся как советник вождей, великий и ужасный. Сегодня можно только пожать плечами, вспоминая, как переполошилось тогдашнее российское общество, прочтя какую-то филькину грамоту без подписи автора и аргументации, в которой утверждалось, что Лужков, Сосковец и Колесников (кто не помнит - последние два были в ту пору вице-премьером и начальником Генштаба соответственно), якобы намерены свергнуть президента Ельцина, объявив его недееспособным.

Кстати, уже тогда было возбуждено уголовное дело о клевете, которое могло приобрести неприятный для Павловского и его друзей оборот, но было закрыто по амнистии в связи с 50-ой годовщиной Победы советского народа в Великой Отечественной войне. А между тем жанр «подмётных грамот» вошёл в моду: автор этих строк, работая в ту пору в «Общей газете», чего только не получал в свой адрес…

Апофеоз «информационной войны» пришёлся на 1996 год, когда Ельцин переизбирался на президентский пост. «Героями» этой войны объявили себя всё тот же Павловский (он же внёс и само понятие «информационная война» в российские политические реалии) и его младший партнёр Марат Гельман. В последствии им двоим пресса и людская молва приписывали и многие другие проделки и каверзы. Хотя в действительности на этой специфической ниве трудились (и трудятся) сотни талантливых, но скромных авантюристов и тысячи более мелких пакостников. Фактически любое российское пиар-агентство, не исключая самые известные и респектабельные, было так или иначе вовлечено в «грязные предвыборные технологии», оплачивавшиеся «чёрным налом» из «чёрных касс».

За президентскими выборами пошла череда губернаторских, затем «борьба олигархов с младореформаторами», свара олигархов между собой и т. д., и т. п. Всё это сопровождалось обнародованием скандальных аудиозаписей, сперва подлинных, а затем «липовых», а потом демонстрацией видеозаписей (всё больше с уклоном в порнуху) и т. д… Итогом стала колоссальная девальвация в глазах российского общества ценности того, что ему предлагают СМИ. Слово «компромат» стало ругательством (как ранее слово «демократ») и почти синонимом понятия «липа». Выражение «журналистское расследование» вызывает в медиа-сообществе улыбку авгуров.

Начал происходить и другой любопытный процесс, принявший особенно интенсивный ход после августовского кризиса 1998 года, — процесс корпоративной институциализации потока «чернухи». Если первоначально заинтересованные лица чаще тайно подкупали отдельных журналистов, то со временем СМИ стали всё бдительней следить за своими сотрудниками и «честно» брать потоки «чёрного нала» в свои руки. В итоге сегодня любой журналист, который захочет написать аналитический материал об избирательной кампании или выразить своё искреннее возмущение кем-то из кандидатов, узнав, например, про его уголовные связи, рискует быть заподозренным своим начальством в том, что он пишет «заказуху», минуя редакционный «общак». Даже если он кристально честный человек и бессребреник ему будет указано на то, что здесь как раз та тема, на которой редакция хотела бы заработать. Так сами СМИ предвосхитили государственную власть.

Ныне уже государство указывает журналисту и СМИ, что в ходе избирательной кампании они должны относится к кандидатам как к мёртвым в римской пословице: о них следует говорить и писать aut bene, aut nihil — или хорошо, или ничего. Иными словами, законодатель исходит фактически из презумпции невиновности любого лица, зарегистрированного в качестве кандидата. Но и хорошо отзываться о кандидате СМИ могут теперь только за деньги, поступающие из официального избирательного фонда. Любые бесплатные похвалы будут объявлены вне закона, поскольку власть их воспримет как дающие основания сильно подозревать, что в действительности они оплачены из «чёрной кассы». Конечно, умные люди, наверняка, ещё отыщут множество ходов и уловок, но теперь у власти будет прекрасный предлог на законных основаниях поквитаться и с нелояльными партиями, и с нелояльными кандидатами, и с нелояльными СМИ.

Первый ласточки новой политики государства в этой области появились ещё в прошлом году. В январе 2002 года, в разгар кампании по выборам президента Якутии, прокуратура этой республики возбудила уголовное дело против группы «московских политтехнологов», прибывших в Якутск поработать. Обыски в их гостиничных номерах с изъятием тиражей листовок, оргтехники и прочих «орудий преступления» были продемонстрированы всеми федеральными новостными телепрограммами. В итоге выборы прошли практически без участия столичных профессионалов в этой специфической области, а президентом Якутии стал человек, чье выдвижение явилось компромиссом между Кремлём и местной элитой.

Другой назидательный урок был преподнесён этим летом в Красноярске, где за пост губернатора соперничали Александр Хлопонин и Александр Усс. Политтехнологи из Москвы и Екатеринбурга, нанятые предвыборным штабом Усса, проделали стандартный кундштюк, который уже многократно проделывался их коллегами, начиная с 1996 года. Они выпустили и разбросали по почтовым ящикам избирателей подборку агитационных материалов, на которой красовались скопированная шапка и прочие реквизиты местного официального издания — газеты «Красноярский рабочий». В этих материалах огульно, резко и неубедительно критиковался Усс — акция на манер унтер-офицерской вдовы, которая сама себя высекла. Фокус был рассчитан на то, что буквально сразу же редакция истинной газеты «Красноярский рабочий» громко возмутится этой подделкой, и Хлопонин окажется в глазах избирателей человеком, который якобы не гнушается прибегать к грязным приёмам, очерняя своего соперника.

Но тут за дело принялись ФСБ и следственное управление УВД Красноярска. Оценивая проделанную ими работу, можно только развести руками и сказать: «Умеют же работать, когда захотят». По трассологическому следу, оставленному типографской машиной, они высчитали типографию, где производилась эта агитпродукция, хотя типография располагалась в далеком Магнитогорске. Затем допросили директора типографии, узнали от него всё до мельчайших подробностей и вышли на цепочку нелегальных заказчиков, заодно высчитав все их связи благодаря детализации звонков с сотовых телефонов. Параллельно был произведён обыск в гараже «чёрного» финансиста предвыборного штаба Усса, который также дал «органам» множество ценных и интригующих сведений. Общество получило «второй звонок»…

Итак, ныне власть намерена более тщательно следить за соблюдением жёстких «правил игры» и отсекать, прежде всего, «внесистемных» кандидатов, в том числе «денежных мешков», чьё появление в политике не было неформально санкционировано властью. Теперь скандалов и разбойничьей вольницы весьма поубавится. Но, с другой стороны, с большой вероятностью можно предрекать возрастание роли «административного ресурса» в рамках модели «управляемой демократии». И это неудивительно, поскольку Россия всё ещё остаётся страной с неразвитым гражданским обществом, а в этом вакууме вновь, как и во времена Пушкина, на правительство возлагается спорная миссия быть «единственным европейцем».

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• АПН.Ру: Черным пиаром займется государство

• ТВС.тв: «Тушите свет!» Нет черному пиару

• ЦИК РФ: Проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»

• Демократия.Ру: Процесс мощения дороги начался

• Демократия.Ру: Камышев Д., Всеобщие избирательные поправки

• Демократия.Ру: Фирсов А., Российское избирательное законодательство противоречит Конституции?

• Демократия.Ру: Кириченко Л., Избирком жаждет крови (поправки к УК, КоАП, законам о СМИ и благотворительности)

• Демократия.Ру: Чеботарев Ю., Основные проблемы российской избирательной системы на примере интервью председателя ЦИК