Неисправимые оптимисты

Модернизация переходит в деградацию на фоне бодрых властных прогнозов

Разрыв между декларациями власти о светлом будущем и поступающими мрачными экономическими данными уже напоминает если не Большой каньон, то довольно глубокий овраг, в который страна может скатиться кубарем.

Весь вторник, 1 ноября, поступали дурные новости. Нефть падала в цене. ЦБ почти вдвое повысил прогноз оттока капитала из России. Росстат опубликовал наконец данные по динамике производительности труда в 2010 году, вгоняющие в уныние. Все это происходило на фоне бодрого выступления в Думе министра здравоохранения и социального развития Татьяны Голиковой, радостно благодарившей депутатов пятого созыва за заслуги в повышении рождаемости в стране, что у ряда измученных изучением таблиц аналитиков при зажмуривании усталых глаз могло породить сладострастные видения с участием депутатов и гражданок…

Это просто анекдот. Печальнее такой наметившийся тренд: чем быстрее ухудшаются объективные экономические данные, тем более лучезарными становятся обещания власти.

Сначала предполагали, что убегут из страны не более $36 млрд, потом подняли планку до пятидесяти миллиардов, теперь приходится согласиться на исход семидесяти ярдов.

По производительности труда нет-нет, да и говорили гордо, что уже к 2011 году она едва ли не достигла докризисного уровня. Это опровергают новые данные Росстата по динамике роста производительности в % к предыдущему году: 2006 г. — 107,5%, 2007 г. — 107,5%, 2008 г. — 104,8%, 2009 г. — 95,9%, 2010 г. — 102,7%. Учтем, что рост на 2,7% отмечен по отношению к провальному показателю в 95,9% (и этот рост ниже среднемирового). То есть трудно говорить о заметном повышении производительности труда. Для достижения просто докризисного уровня надо было набрать примерно 4,3%.

Однако власти настаивают, что производительность труда вот-вот повысится, правда, не приводят никаких тому доказательств, кроме, разве, демонстрации беззаветной веры в высокие цены российского сырья на мировых рынках.

Старт благим обещаниям задал председатель правительства Владимир Путин, когда весной отчитывался о работе своего коллектива. Он тогда объявил, что к 2020 году Россия по размерам экономики должна войти в пятерку мировых лидеров. А для этого следует утроить-учетверить производительность труда. К осени стало поступать все больше нехороших новостей, связанных в том числе с мировыми экономическими проблемами. Какая последовала реакция на эти вызовы? Партия власти вывесила на своем сайте «Программное обращение партии «Единая Россия», где четко обозначает цель: «…за следующие пять лет войти в пятерку крупнейших экономик мира». То есть если считать с 2012 года, то обещано обогнать какую-нибудь Германию уже не к 2020-му, а к 2017 году.

Если эта тенденция — перевыполнять задания по раздаче обещаний — сохранится, то после новых сообщений ЦБ и Росстата надо бы скостить еще пару лет до достижения полной нирваны…

Но на самом деле макроэкономические показатели не вызывают улыбок. Очевидно, что у страны нет другого выхода, кроме повышения производительности труда. Сейчас мы наращиваем расходы быстрее, чем увеличиваем доходы. Минэкономразвития в своем прогнозе на 2012—2014 годы делает вывод, что какой-то вообще «…рост экономики возможен только при росте производительности труда на 11—13% за три года». Но пока не просматриваются основания для надежды, что этот минимум страна выполнит. Вот министр финансов Алексей Кудрин уже бежал из правительства…

Рост мировых цен на наше сырье теперь уже не спасет. В нулевые годы не только нефтяные цены способствовали нашему относительному процветанию, но и существенный рост производительности. Максимальный ее рост, как видно из данных Росстата, пришелся на 2007 год. Что тогда сработало? Ответ прост: заполняли до того пустующие производственные мощности, доставшиеся от СССР. Причем было кем заполнять, так как демографическая ситуация складывалась неплохая. Но вот мощности заполнены, а старение населения продолжается. То есть прежние ресурсы для роста производительности труда оказались исчерпаны. А новые создать не удосужились.

В 2009 году консалтинговая компания McKinsey опубликовала доклад «Скудная Россия: экономический рост возможен за счет повышения производительности труда». Интересен этот доклад был не тем, что в нем российская производительность труда оценивалась в 26% от уровня США, а тем, что McKinsey доказывала: у России есть реальные возможности ее резко повысить. Она называла 6 причин отставания: плохая логистика, высокие административные барьеры, устаревшее и изношенное оборудование, низкий уровень подготовки менеджеров, отсутствие четких планов по развитию земельных участков в городах и вокруг них, неразвитая финансовая система. И давала простой рецепт для стимулирования этого роста — развивать конкуренцию. Иными словами, международная компания систематизировала все те «болячки» российской экономики, которые хорошо известны российским рабочим. И что, началась работа по указанным направлениям? Судя по данным Росстата — нет. И в планах власти ничего конкретного по этому поводу не обнаруживается.

Главные властные чиновники, наверное, отлично понимают, что советский потенциал исчерпан и давно пора делать что-то самим, тем более что к пресловутому 2020 году ожидается сокращение трудоспособного населения миллионов на 10 человек, несмотря на ликование Татьяны Голиковой и депутатов. Бюджет уже так перегружен обязательствами, что колебания мировых цен на наше сырье могут запросто сделать его невыполнимым. Единственный верный источник роста доходов — повышение производительности труда, пусть не один к одному с американцами, но хотя бы до 40—50% от заокеанского уровня в среднем.

Отчего же тогда дальше красивых слов и обещаний кого-то догнать и перегнать дело не идет? Ответ на этот вопрос можно разглядеть, наверное, в недавнем выступлении Анатолия Чубайса. Он выразился примерно так: ничто не мешает начать в стране модернизацию, но вряд ли можно рассчитывать на серьезные успехи в этом деле без изменения политики.

Понятно, что для повышения производительности труда надо срочно переоснащать производства и даже налаживать выпуск новых продуктов. Собственно, это и являлось прикладной задачей российской модернизации. Однако по всем опросам следует, что средний горизонт планирования у менеджеров российских компаний составляет примерно лет пять, на больший срок они не загадывают — никто не знает, когда и кто придет и отнимет бизнес. То есть нет надежных гарантий сохранности собственности. В таких условиях естественно, что закупается только такое оборудование, без которого вовсе не протянешь в ближайшие годы, но становятся малооправданным риском долговременные инвестиции. Это, конечно, служит одной из причин роста оттока капитала, который фиксирует ЦБ. Это же ставит крест на попытках сверху навязать модернизацию.

В итоге мы на сегодня имеем явную стагнацию производительности труда при увеличении объемов вывода денег подальше от родной зоны рисков. Если этот тренд продолжится, то в ближайшие годы придется говорить уже не о необходимости модернизации, а о преодолении деградации, так как и инфраструктура, и оборудование продолжают ветшать, деньги в НИОКР не идут, капиталы прячутся долой с глаз смотрящих…

Власть же в ответ на новые риски выдает только старые лозунги. Причем чем больше нехороших новостей, тем больше лозунгов.

Георгий Осипов
03.11.2011

Статья опубликована на сайте Газета.Ру
Постоянный URL статьи http://www.gazeta.ru/comments/2011/11/03_a_3821954.shtml

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Рябов А., Смог казенного оптимизма

• Демократия.Ру: Орех А., Банановая республика без бананов

• Демократия.Ру: Валерий Морозов: Я понял то, чего не понял Магнитский

• Демократия.Ру: Грабли золотого века

• Демократия.Ру: Суварин Б., Выборы скоро

• Демократия.Ру: Орешкин Д., Путин как Онегин

• Демократия.Ру: Бачеева Е., Три года за пустые обещания

• Демократия.Ру: Михайлов А., Шагреневая кожа экономики

• Демократия.Ру: Борис Дубин: «Под российской стабильностью шевелится хаос»

• Демократия.Ру: Иличев Г., Страна лжи