Конец имитации. Президентские гранты и «патриотический стоп-лист»

Так сошлось, что 1 июля 2015 года «Гражданское достоинство» — организация, которая с 2013 года выдает президентские гранты российским общественным организациям, — объявила лауреатов последнего конкурса , а 3 июля в Совете Федерации состоялось заседание , на котором сенатор Константин Косачев заявил о составлении «стоп-листа», списка «нежелательных» организаций, которым вскоре будет запрещено работать в России.

В «стоп-лист» могут попасть такие фонды, как Фонд Сороса, Фонд национальной поддержки демократии, Фонд Макартура и «еще 20 других фондов».

Если кто не в курсе, то речь идет о тех самых фондах, которые в течение многих лет выделяли гранты на российское гражданское общество, на множество правозащитных проектов: на помощь заключенным, беженцам, на защиту в суде, на круглые столы, семинары, на все то, что в последнее время стали считать «происками Госдепа и ЦРУ».

Увидев в нарождающемся гражданском обществе «оранжевую угрозу», власть инициировала закон об «иностранных агентах», начались долгие, изнурительные судебные разбирательства, но НКО, даже будучи признаны «иностранными агентами» или без пяти минут «агентами», ухитрялись выживать.

Выдача президентских грантов через фонд «Гражданское достоинство», возглавляемый Эллой Памфиловой до того, как она стала омбудсменом, как раз и была придумана для того, чтобы показать НКО: мы пока вас не будем убивать, немного подкормим, а там — как получится.

Под присмотром Кремля

В этом смысле очень интересно проследить саму историю конкурсов президентских грантов.

Гранты начали выдавать в конце 2013 года. Сначала конкурсная комиссия состояла из семнадцати общественных деятелей, правозащитников и одного «куратора» от Администрации президента. Звали его Попов Владимир Витальевич — заместитель начальника Управления президента по общественным проектам.

В августе 2014 года, после «Крыма нашего», конкурсную комиссию укрепили советником управления президента по внутренней политике Храмушиным Виталием Владимировичем.

А к маю 2015 года состав членов конкурсной комиссии сильно сократился: в жюри осталось всего одиннадцать человек. И произошло это как-то очень тихо, без объяснения причин.

Элла Александровна Памфилова пригласила меня в конкурсную комиссию с самого начала, я заседала в составе жюри три раза и каждый раз примерно за месяц мне звонили, предупреждали, когда состоится заседание комиссии, и присылали заявки грантополучателей, чтобы я могла их изучить.

В этот раз ничего такого не произошло. Мне никаких проектов не прислали и на заседание конкурсной комиссии не пригласили.

На этот раз грантополучателей не выбирали ни Ирена Лесневская, ни Елена Лукьянова, ни Яна Яковлева. Каким образом они «вышли» из состава жюри, я не знаю.

В жюри, кроме кураторов от АП, остались глава Фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка, депутат Госдумы Галина Хованская, глава Паралимпийского комитета Владимир Лукин, писатель Сергей Шаргунов, Элла Памфилова , Ирина Ясина , Михаил Федотов и врио председателя движения «Гражданское достоинство» Павел Вдовиченко — глава Фонда пострадавших от Чернобыльской аварии и бывший преподаватель общественных дисциплин в средних учебных заведениях.

Почему я так подробно останавливаюсь на жюри конкурса президентских грантов? Мне кажется, что в этой истории как в капле воды отразились системные изменения в этой сфере.

Состав жюри существенно изменился после того, как все в России разделилось на «до» и «после Крыма».

Еще в предыдущем конкурсе с подачи врио председателя «Гражданского достоинства» перестали удовлетворять заявки известных и эффективных правозащитных организаций, объясняя это тем, что с одной стороны, многие из них находятся в процессе признания иностранными агентами, а с другой — они получали президентские гранты в прошлый раз, хотя нигде в положении о конкурсе ничего не сказано о том, сколько раз та или иная организация может рассчитывать на грант.

У меня нет задачи сейчас сравнивать тех, кому дали гранты и кому не дали.

Я лишь хочу обозначить тенденцию, понять, какой сигнал власть подает гражданскому обществу и тем, кто долгие годы это самое общество создавал. По-моему, сигнал внятный: «вас тут не стояло».

Крым борется с коррупцией

И все-таки не удержусь и приведу всего лишь два примера из серии «кому дали грант, а кому не дали».

Вот, например, президентский грант получил «Комитет по борьбе с коррупцией и организованной преступностью в Республике Крым».

Вы когда- нибудь про такую организацию слышали?

Я — нет.

Но в проекте этой организации написано, что новоиспеченные правозащитники будут «создавать сеть общественных приемных в республике Крым: в Алуште, Джанкое , Евпатории, Керчи, Симферополе. Будут заниматься решением актуальных вопросов конкретного региона или целевой группы».

Звучит красиво, но при чем тут «борьба с коррупцией и организованная преступность»?

А вот другая организация, гораздо более известная, чем крымский антикоррупционный фонд. Это Фонд «Право Матери» — единственный правозащитный фонд в России, который защищает права родителей военнослужащих, погибших в армии в мирное время. И ему в президентском гранте отказано.

Уверена: отказано потому, что глава Фонда Вероника Марченко позволила себе в разных интервью не поддержать политику России в Украине.

Отказано и Комитету «Гражданское содействие» — одной из самых мощных правозащитных организаций, которая занимается мигрантами и беженцами.

Отказано Международному обществу «Мемориал» и так далее.

Кто-то возразит: а как же с Московской Хельсинской группой? Ведь она получила грант, получил и Фонд поддержки политзаключенных Льва Пономарева.

Отвечу: это чисто имитационная поддержка гражданского общества государством.

«Вы говорите, что мы душим гражданское общество? Неправда, мы МХГ помогаем, Льву Пономареву и так далее...»

Мы все нежелательные

А вот 8 июля на заседании Совета Федерации будет вынесен проект «патриотического "стоп-листа"», куда войдут десятки международных фондов; именно их Генпрокуратура и МИД проверят на соответствие закону о нежелательных организациях.

Нетрудно предсказать, что Генпрокуратура и МИД «стоп-лист» сенаторов одобрят и признают эти организации «нежелательными» для России. Ведь на самом высоком уровне их уже подозревают в обслуживании интересов Госдепа и ЦРУ.

Что это значит для сотен российских НКО, которые раньше получали гранты от этих фондов?

Им придется увольнять людей, сворачивать работу, перепрофилироваться в управдомы.

Тысячи людей останутся без помощи. Им придется обращаться за помощью в псевдоправозащитные организации, в так называемые ГОНГО.

Помогут ли им там?

Вряд ли.

Имитация гражданской деятельности, имитация правозащиты также отвратительна, как и любая другая имитация.

И, как любая имитация, рано или поздно она «сдувается».

Просто потому что «Бог не фраер».

Рано или поздно у людей открываются глаза, и они начинают отличать мух от котлет, правду от лжи, настоящую гражданскую деятельность от подмены.

Зоя Светова
07.07.2015

Статья опубликована на сайте OpenRussia.Org

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Светова З., Антигерой года: Бруно Лепру

• Демократия.Ру: Светова З., Страшный сон власти или Присяжефобия

• Демократия.Ру: Людмила Алексеева, МХГ: «Пусть меня посадят, в заключении я помру через несколько дней»

• Демократия.Ру: Светова З., Ах, Александр Исаевич...

• Демократия.Ру: Сурначева Е., Винокурова Е., Демократическая республика гонго. Кто и за чей счет изображает безупречность российских выборов

• Демократия.Ру: Минкин А., К ноге! (Письма президенту)

• Демократия.Ру: Шибанова Л., Ну вот и слепили сюжет по НТВ