Наша маленькая экономика никому не страшна

Наряду с так называемым последним доводом короля, то есть физической силой, наш правящий круг с растущими размахом и энтузиазмом использует во внешней политике предпоследний довод — экономический. Приступы газового шантажа, торговые бойкоты и одновременно отчаянные попытки купить чужую дружбу, расплатившись хозяйственным сотрудничеством, стали бытом в 2014-м, в растущих масштабах практиковались в 2015-м и уже анонсированы на 2016-й.

Когда собственную экономику используют как дубинку для выбивания чего-нибудь из посторонних, это всегда плохо для дубинки. О внутреннем вреде этих мероприятий сказано достаточно — да он виден и без слов.

Сейчас речь о другом. Годится ли вообще хозяйственный потенциал нашей державы, тем более в своем сегодняшнем состоянии, для того, чтобы кого-либо, не применяя оружия, всерьез испугать и кому-либо хоть что-то продиктовать?

Вот как смотрятся параметры нашей экономики на мировом фоне. Уточню, что измерены эти параметры не в паритетах покупательной способности, которые льстят нашему хозяйству и поэтому нравятся начальству, а исключительно в долларах по реальному обменному курсу. Ведь внешний мир имеет дело не с условным потенциалом, а с тем, который определен рыночным способом.

Итак, в 2013-м российский ВВП (вычисленный, повторю, в долларах по текущему курсу) вышел на исторический максимум за всю постсоветскую эру и составил $2,1 трлн. На минимуме, в 1999-м, он падал до $200 млрд. И хотя успех был достигнут в основном благодаря нефтяной дороговизне и вытекающей из нее переоцененности рубля, он все равно впечатлял. Россия вышла тогда на восьмое место в мире по величине экономики (после США, Китая, Японии, Германии, Франции, Великобритании и Бразилии) и демонстрировала человечеству хоть и не гигантский, как у США и КНР, но очень внушительный потенциал – 2,7% мирового ВВП.

В 2014-м российский ВВП сократился до $1,9 трлн (нефть и рубль уже начали свой спуск вниз), но место в первой мировой десятке наша держава еще сохранила, хотя ее и обогнали Италия и Индия.

В 2015-м ВВП России упал уже до $1,2 трлн — пропустить вперед пришлось Канаду, Корею, Испанию, Австралию и, возможно, Мексику.

А в 2016-м российский ВВП при удачном стечении обстоятельств (если среднегодовой курс доллара будет примерно таким, как сейчас) снизится где-то до $1,1 трлн. Если же средняя цена доллара перевалит за 80 руб., он может оказаться и около $0,9 трлн. Это уже теперь меньше 1,5% мирового ВВП и означает откат даже не в 2007-й ($1,3 трлн), а, скорее, в 2006-й ($1,0 трлн). Ведь тогдашний доллар был дороже сегодняшнего.

Хотя картина выглядит существенно лучше, чем в последефолтном 1999-м, экономика России сейчас уступает по размерам американской в пятнадцать раз, китайской – вдесятеро, японской – втрое, а в дальнейшем пропорции могут стать еще более проигрышными.

Впрочем, это была присказка. В мировой экономике значение державы определяется не самим по себе размером ВВП, который играет больше психологическую роль, а другими, хотя и связанными с ним параметрами, – объемами экспорта и импорта, ролью в глобальных цепочках добавленной стоимости, весом в международной финансовой системе.

В международных финансах наша страна никогда не была заметным игроком, а в цепочках добавленной стоимости ее значение в целом невелико. Практически лишь экспорт и импорт могут быть использованы и используются нашим режимом как экономическое оружие. Закрывая российский рынок для иностранных товаров, власти на полном серьезе рассчитывают заставить противников (США, Европу, Украину, Турцию) изменить политику или хотя бы покарать их нанесением невосполнимого ущерба. Того же самого от них хотят добиться непоставками топлива или хотя бы угрозами непоставки. А в обещаниях щедро снабдить газом и нефтью видят способ прикормить могучих союзников – таких как Китай, а до ноябрьского разрыва та же Турция.

Теперь посмотрим на действительность.

В благодатном 2013-м товарооборот России достиг $865 млрд (2,4% мирового), в том числе экспорт составил $531 млрд (3% мирового), а импорт — $334 млрд (1,9% мирового). Мощь этих показателей даже и тогда была сравнительно умеренной. По импорту товаров наша страна находилась где-то в середине второго десятка, примерно на уровне Испании. Зато по товарному экспорту – в конце первого десятка, почти на уровне Великобритании.

В 2015-м из-за падения цен на топливо товарооборот России снизился до $500 с небольшим (не больше 1,5% мирового). Это уровень 2006 года. В том числе, по стоимости экспорта (больше $300 млрд; 1,8% мирового) наша страна откатилась в конец второй десятки и примерно сравнялась с такими экономиками, как индийская, мексиканская и тайваньская. А по импорту (меньше $200 млрд.; 1,1% мирового) ушла куда-то в середину третьего десятка, на уровень Польши, Таиланда и Малайзии.

Только при полном непонимании реальности можно было вообразить, будто, располагая одной девяностой долей мирового рынка импорта и одной шестидесятой – экспорта, есть шанс испугать или, тем более, наказать внешний мир закрытием своей экономики.

Это не получилось даже с Украиной — далеко не крепкой в хозяйственном смысле страной. Запад открылся для торговли с ней, и недавняя ее зависимость от экономических связей с Россией уже почти не существует.

И уж тем более не стоит рассчитывать на успех, когда дело доходит до грандов мировой торговли. Ни для одного из ее лидеров — Китая, США, Германии, Японии, Франции, Кореи – наше государство не входит даже в первую пятерку партнеров.

Это для нашей страны торговля с Китаем – самая крупная из всех. А для Китая, с его более чем четырехтриллионным товарооборотом, Россия в смысле торговых связей представляет меньшую важность не только чем США, Япония или Корея, но и Германия, и Австралия. Отсюда, помимо прочего, следует, что даже если "Сила Сибири" в самом деле будет возведена и заработает, это не сделает Китай союзником и заступником России. Слишком скромны масштабы возможного сотрудничества.

Для Германии, второго по значимости российского торгового партнера, важнее торговля с Францией, Нидерландами, Китаем, Италией, Британией и даже с Польшей, которая обходит нашу страну и в немецком экспорте, и в немецком импорте.

И вообще — ни для какой из двадцати крупнейших экономик мира Россия сегодня не является торговым партнером № 1. Только в одной из них до недавних пор импорт из России спорил за первое место: наша страна, идя вровень с Германией и Китаем, поставляла 10% всех товаров, ввозимых в Турцию. Сейчас и это уходит в прошлое. Причем даже при наименее выгодном для турецкой экономики (и для российской, конечно, тоже) повороте событий, с немедленным сворачиванием газовых поставок из России, замена им будет найдена довольно быстро. Эпоха диктата продавцов на мировом рынке энергоносителей продолжается только в воображении нашего начальства.

Если и есть какой-то участок политики, на котором неудача Кремля уже полностью состоялась, так это экономическая война 2014-го – 2015-го с внешним миром. На этом фронте были проиграны все сражения. Располагая экономикой размером с мексиканскую, другого итога ждать и не приходилось. Но уроков не извлечено. Измочаленной российской экономикой снова и снова пытаются отлупить тех, кто сильнее.

Сергей Шелин
02.01.2016

Статья опубликована на сайте Росбалт.Ру

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Шелин С., Неуютный мир-2020

• Демократия.Ру: Шелин С., Упразднение путиномики

• Демократия.Ру: Шелин С., Сверхдержавный сосед. Если мечта Путина сбудется, то к 2020 году Россия станет вполне различимым сырьевым придатком Китая

• Демократия.Ру: Шелин С., По заветам Септимия Севера

• Демократия.Ру: Шелин С., Верхам нечего предложить

• Демократия.Ру: Шелин С., Скаковой жеребец экономики