Они. Чему учит смерть

Причина смерти Юрия Щекочихина остается непонятной и, возможно, останется таковой надолго, пока не откроются архивы и не заговорят свидетели, как это случилось в некоторых бывших соцстранах после падения прежних репрессивных режимов. А может, не прояснится никогда.

Юра умер от мощной аллергической (гистаминовой) реакции организма. Подобную реакцию в принципе можно вызвать нарочно, и в советское время биохимики в спецлабораториях для спецслужб разрабатывали подобные средства для диверсионной, шпионской и прочей подобной деятельности. Естественно, обычный патологоанатом или врач не сможет ничего толком потом определить — не будет даже знать, что искать, если не подскажут. Можно только констатировать некое «нетипичное» течение болезни, что, впрочем, и неспециалисту понятно без всяких мудрых слов.

Конечно, нельзя исключить, что Юра умер от естественных причин. Но если все же нет, то кто виноват? Понятно, что подобные средства в аптеке не купишь и на производстве не украдешь — ни мышьяк, ни крысиный яд и ни цианид. Но чья была инициатива? То ли это спецслужбы. То ли братва, люди общака, деятельность которых Юра тоже расследовал, купили нужное средство или заручились помощью спецтоксикологов из спецлабораторий. Версия, кстати, еще более пугающая.

Вся эта неопределенность вызывает, наверное, больше ужаса, чем самая страшная определенная очевидность. Такое у нас сложилось в последние три с половиной года полицейское государство, где невозможно понять, где кончаются правоохранители и где начинаются братки.

Официальная идеология сегодняшней России, как ее часто излагает Владимир Путин, состоит в том, чтобы взять лучшее из советской системы — например, четкую административную вертикаль и гимн Александрова — Михалкова да добавить к тому конкурентоспособную рыночную экономику. В результате, однако, вышло, что из двух систем взяли худшее.

Если рыночные отношения развиваются под административным прессом авторитарного государства, где нет независимого суда и почти не осталось независимой прессы, то неизбежно возникает тотальная, всепроникающая, системная коррупция: сращивание власти с бизнесом, а того и другого — с криминалом. Как происходит в Колумбии, в Нигерии и еще кое-где. А в России специально «вызывать» коррупцию и не надо — и так она всегда здесь.

То ли у нас спецслужбы и милиция работают на криминал, то ли криминал работает на спецслужбы, а скорее, все вместе строят под себя общество по своим понятиям.

Государственное образование, что складывается сегодня в России, по определению выходит непрозрачным и бюрократически таинственным. Оно должно внушать ужас (по-латыни — террор) и таким путем понуждать несогласных повиноваться. Известный журналист-разоблачитель умирает странной смертью. Миллиардера, который имел глупость открыто поддерживать оппозиционные партии, вместе со товарищи тащат на цугундер за грехи начала девяностых. А в то же время другой, не меньший, миллиардер Владимир Потанин сделал правильный выбор — официально стал «сторонником» правящей партии «Единая Россия» и может пока спать спокойно.

Очевидно, что за последнюю неделю-другую общество в России получило достаточно сигналов от того рыхлого, клубящегося темного облака «чекистов», начальников, стукачей бывших и нынешних, которых остальные, непричастные к их власти, именуют просто: «они». Нет другого названия: лицо какое-то неопределенное и глаза неясного цвета.

Но указание, тем не менее, выдает вполне четкое: бойтесь, недоумевайте и прежде всего помалкивайте. В политической области сегодня допустимо и приветствуется только прославление правящего президента и еще — «Единой России». В славословии зато можно спокойно брать через край — тут полная свобода. А несогласных будут подстерегать всяческие странные неожиданности — как врачебного, так и юридического свойства.

Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, обозреватель "Новой Газеты"
07.07.2003

Статья опубликована в Новой Газете №48
7 июля 2003г. и на сайте Новой Газеты
Постоянный URL статьи http://2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/48n/n48n-s35.shtml