Беслан консолидировал власть против общества

Вчера исполнился ровно год после захвата школы №1 в Беслане. В результате теракта тогда погиб 331 человек, в том числе 180 детей. Теракт кардинально изменил политическую систему России, которая стала более жесткой и менее демократичной. Спустя год можно сказать, что политика Кремля была направлена на защиту власти не только от антигосударственных актов, но и от самого общества, вопреки официальным заявлениям высших лиц.

Именно теракт в Беслане стал поводом для проведения масштабной политической реформы. Тогда, президент России Владимир Путин заявил, что для большей эффективности борьбы с терроризмом необходимо укреплять власть, а также взаимодействие власти и общества. Общество должно было стать опорой власти, а отношения должны были строиться на принципах консолидации против внешних угроз. Были отменены прямые выборы губернаторов: вместо этого главы субъектов РФ наделяются полномочиями по представлению президента России. И как Владимир Путин не сопротивлялся термину "назначение", именно он превалирует в освещении кадровой региональной политики.

После теракта были внесены поправки в законодательство, существенно сокращающие "входы" во власть: ужесточены требования к политическим партиям, большинство из которых теперь не способны перерегистрироваться. Принят новый закон о выборах депутатов Госдумы, в соответствии с которым отменяются выборы по одномандатным округам, повышается проходной барьер для политических партий. Законодательство выстроено таким образом, чтобы институционально создать все условия для консервации нынешнего состава парламента и после выборов, где конституционное большинство имеет пропрезидентская партия "Единая Россия".

Обществу же предложена "компенсация" - Общественная палата - консультативный орган, который не имеет рычагов воздействия на органы государственной власти. По итогам года можно с уверенность говорить, что разрыв между обществом и властью существенно вырос, все больше обнаруживается противоречий в выдвигаемой властью повесткой дня и общественными ожиданиями.

Политическая среда все жестче раздваивается: есть буксующий бюрократический механизм принятия решений, где политика - это борьба групп влияния в окружении Владимира Путина за экономические ресурсы, а также недееспособное и внутренне конфликтное правительство России, не способное вырабатывать экономические программы развития страны. И есть внешняя оболочка этого механизма - крайне мифологизированная повестка дня действующей власти, заключающаяся в наборе вещей, не имеющих совершенно никакого отношения к реальности. Это правительство, опирающееся на парламентское большинство, губернаторы, выдвигаемые победившей на региональных выборах партиях, "четвертая ветвь" власти - Общественная палата, рост внешнеполитической и военной мощи России, мобилизация всей страны на удвоение ВВП и т.д.

Власть действительно стала сильнее, но эта сила используется для защиты самой власти, что, в свою очередь, минимизирует ее ответственность и институционально затрудняет контроль над органами власти. Однако стала ли от этого власть более дееспособной и эффективной и стала ли она от этого неуязвимой?

Для того чтобы ответить на первый вопрос достаточно взглянуть на республики Северного Кавказа, где терроризм стал повседневностью, а сам регион находится в состоянии системного кризиса. На федеральном уровне можно видеть как правительство не способно принимать стратегические решения, постоянно откладывая концептуальные программы развития страны. Экономические реформы буксуют, а прогрессивные законопроекты, предлагаемые бизнес-организациями, быстро преобразуются в инструменты против участников этих организаций (например, это видно на примере законопроекта, регулирующего деятельность налоговых служб).

Что же касается вопроса неуязвимости, то здесь ответ подсказали январские акции протеста против монетизации льгот. Власть была вынуждена существенно увеличить расходы для преодоления последствий реформы. Отмена льгот впервые в путинской России вынудила власть идти на уступки "низам" и регионам. Страх перед неконтролируемыми массовыми выступлениями увеличился многократно особенно после "цветной революции" в Украине: в России началась активная борьба за молодежь, в которой оппозиционность приравниваемся к антигосударственности.

Политические последствия трагедии в Беслане сделали власть гораздо более отчужденной от общества и одновременно гораздо менее эффективной. Но Кремлю удалось решить главное для себя - сделать органы власти максимально контролируемыми и лояльными. Это позволяет отгородиться от оппозиции, но вот поможет ли это действительно преодолеть террористическую угрозу - большой вопрос.

Татьяна Становая - ведущий эксперт аналитического департамента Центра политических технологий
02.09.05

Статья опубликована на сайте Политических комментариев Политком.Ру
Постоянный URL статьи http://www.politcom.ru/2005/pvz736.php

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Сумской В., Парламентская комиссия оправдала снайпера

• Демократия.Ру: Корецкий Д., И спалить пару деревень...

• Демократия.Ру: Литвинович М., Путин против матерей Беслана

• Демократия.Ру: Предраг Матвеевич , Куда идет Россия после Беслана?

• Демократия.Ру: Олейник А., Счет к государству

• Демократия.Ру: Надеин В., К общественному КГБ

• Демократия.Ру: Олейник А., Господи, сколько же можно?

• Демократия.Ру: Олейник А., Проблема буриданова осла

• Демократия.Ру: Трушин А., Полет Шамиля

• Демократия.Ру: Фирсов А., Сколько в Чечне террористов